Белка, голос! - [47]
— Пятьсот миллионов?
— Это решение главного клана.
«Неплохо они навели справки, — подумал Председатель. — Сейчас у нас в сейфе, кажется, как раз пятьсот миллионов. И они хотят, чтобы я внёс эти деньги в казну? Так-так, — подумал Председатель. — Они угрожали тем, что лишат его положения. Да ради этих бабок мои ребята жизнь положили! Ведь сначала я направлял туда полноправных членов клана. Пожертвовал ими ради взятой в заложницы дочери. А теперь боссы хотят, чтобы я отдал деньги, полученные в обмен на их жизни?
Если я так поступлю, я для них перестану быть боссом.
Даже боссом-отступником».
Переговорщик окинул его взглядом. Как будто хотел спросить: «Ну, и что ты будешь делать теперь?»
«Сволочь, — подумал Председатель. — Он смеётся надо мной, потому что я дал маху. Наверняка смеётся. Что ещё за „переговорщик от главного клана“! Что ещё за „рекомендую вам это сделать“! Ты ведь тоже шантажист. Разве нет?» И Председатель сунул руку сзади под пиджак. За ремнём у него была «беретта», для самообороны. Он достал её. А затем выстрелил. Прямо в переговорщика.
Три выстрела.
Четыре выстрела.
А затем, даже не посмотрев на труп, прижал руки к животу и простонал:
— Как же больно…
Всё это произошло в секретной комнате. В его кабинете в офисе клана и на случай внезапного налёта, и на случай допроса была установлена надёжная звукоизоляция и пуленепробиваемые стены. Председатель сразу же достал из серванта три-четыре банки с лекарствами и стал глотать таблетки для желудка, одну за другой. Он покачал головой вправо-влево. Потряс, чтобы прийти в себя. Затем провёл рукой по груди. Будто удостоверяясь: вот здесь проходит пищевод, через него попадает в желудок лекарство. Затем дохнул в ладонь. Кислый запах из желудка, скверный. Но терпеть можно.
Он плюхнулся в кожаное кресло.
Взял со стола пульт. Общий для телевизора и видеомагнитофона. На уровне глаз стоял телевизор. Включил его. На мгновение экран вспыхнул, а затем потемнел. Телевизор переключился на воспроизведение видео. Видеокассета была уже вставлена в магнитофон, он отмотал её назад и нажал на кнопку воспроизведения.
На экране появилась его дочь.
«Моя дочь».
Рядом с ней была собака. Дочь находилась в какой-то холодной, промозглой комнате и смотрела в камеру. То есть она смотрела прямо на него. На своего отца. Такие кассеты регулярно присылал ему его русский клиент. Эта последняя. Ничего не менялось. По-прежнему дочь посылала ему проклятия. Бранила его грубыми словами. «Идиот!» — кричала она. Единственное, что изменилось, так это то, что с какого-то момента на записи рядом с дочерью появилась собака. Будто она была её телохранителем. Сначала она показалась ему совсем маленьким щенком, но постепенно росла, и теперь её можно было уже назвать молодым псом. И эта собака тоже смотрела в камеру.
И дочь, и собака, не шевелясь, смотрели прямо в объектив камеры.
Зловеще.
Спокойно.
«И собака, — подумал Председатель. — Даже такая тварь, как эта собака…».
«Вы что, оцениваете мой вес, что ли?»
«Это моя дочка, — ещё раз подумал Председатель. — Девчонка от первой жены. Чёртова соплюха. — Председатель, как заворожённый, не мог отвести глаз от экрана. — И ради этой девчонки… — сказал он вслух. А затем продолжил про себя: — …я послал на смерть столько людей. — А затем ещё раз сказал вслух: — Ребёнок… мой ребёнок. Я и не люблю её вовсе. Я проклят».
В тот момент, когда он произнёс это, он почувствовал, что его немного отпустило. На нём лежало бремя ответственности, это точно. Это он, подделав историю болезни его бывшей, представил дело так, будто она умерла из-за болезни. «Идиотка была силой навязана мне главой другого клана. А иначе отрезали бы палец». После тридцати он продвинулся, и ему нужна была крыша для собственного клана. А потом она перестала быть нужна. Она была крепкая, глупая баба, её пришлось грохнуть. «Я замарался». Но потом у него появилась любовница, нормальная девка. Председатель подумал о своей второй жене. Ей ещё 23 года. Но она девушка с характером. И как следует заботится о членах клана. Все молодые парни почтительно относятся к ней. У них общий ребёнок. Дочка полутора лет. Сводная сестра вот этой… Этой.
Он чётко осознавал, что ненавидит её. Дочку на видео. Он не мог тронуть собственную дочь, хоть и убил бывшую жену-идиотку (ведь она для него была чужой человек). А дочку, естественно, оставил у себя, ведь она его ребёнок. Однако что из этого вышло? Какими глазами она смотрела на него с тех пор? Какими глазами она смотрела на свою мачеху? Что она хотела? К тому же она так растолстела, будто её прокляли. Словно бы весь вес её убитой мамаши теперь перетёк в неё. Лицо заплыло жиром. Она ведь учится ещё в младшей школе. Запястья такие пухлые. Такие бывают только у младенцев. Или что… она подражает маленькой сводной сестричке? Тошнит от этого. Просто мерзость. И смотрит на него с такой ненавистью. А потом начались требования. Хочу это, хочу то, хочу сё. ХОЧУ. Он покупал ей всё, что она просила. Любую вещь. Она ни разу не попросила что-то только потому, что это было у её окружения, она всегда приказывала купить ей то, чего ни у кого не было. Да, выпрашивала.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Тэру Миямото (род. в 1947 г.) — один из самых «многотиражных» японских писателей, его книги экранизируют и переводят на иностранные языки.«Узорчатая парча» (1982) — произведение, на первый взгляд, элитарное, пронизанное японской художественной традицией. Но возвышенный слог пикантно приправлен элементами художественного эссе, философской притчей, мистикой и даже почти детективным сюжетом.Японское заглавие «Узорчатая парча» («Кинсю») можно перевести по-разному, в том числе и как «изысканная поэзия и проза».
Ёсиюки Дзюнноскэ (1924–1994) — известный писатель так называемой «третьей волны» в японской литературе, получивший в 1955 г. премию Акутагава за первый же свой роман. Повесть «До заката» (1978), одна из поздних книг писателя, как и другие его работы, описывает частную жизнь, отрешённую от чего-либо социального, эротизм и чувственность, отрешённые от чувства. Сюжет строится вокруг истории отношений женатого сорокалетнего мужчины Саса и молодой девушки Сугико, которая вступает в мир взрослого эротизма, однако настаивает при этом на сохранении своей девственности.В откровенно выписанных сценах близости, необычных, почти неестественных разговорах этих двух странных любовников чувствуется мастерство писателя, ищущего иные, новые формы диалогизма и разрабатывающего адекватные им стилевые ходы.
Лауреат престижных литературных премий японская писательница Масако Бандо (1958–2014) прославилась произведениями в жанре мистики и ужасов, сумев сохранить колорит популярного в средневековой Японии жанра «кайдан» («рассказы о сверхъестественном»). Но её знаменитый роман «Дорога-Мандала» не умещается в традиционные рамки современного «кайдана», хотя мистические элементы и играют в нём ключевую роль. Это откровенная и временами не по-женски жёсткая книга-размышление о тупике, в который зашла современная Япония.
Содержание:ЛОУЛАНЬ — новеллаПОТОП — новеллаЧУЖЕЗЕМЕЦ — новеллаО ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новеллаВ СТРАНЕ РАКШАСИ — новеллаИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новеллаЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новеллаУЛЫБКА БАО-СЫ — новеллаВпервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в.