Белгород-Днестровский - [13]

Кто такой Василий Рябов? Рядовой 294-го Чембарского полка, служивший вместе с уроженцами Аккермана и уезда. В сентябре 1904 года он вызвался пойти в разведку к японцам, но был схвачен и приговорен к смертной казни. Мужественно встретивший смерть, Рябов был объявлен национальным героем. Сам он происходил из крестьян Пензенской губернии. Примечательная деталь: прошло много лет и сын героя русско-японской войны Илья, партийный работник, героически сражался на фронтах Великой Отечественной войны, за храбрость и отвагу был удостоен многих наград.

Осенью 1905 года борьба трудящихся Аккермана против своих хозяев особенно активизировалась. 9 сентября вспыхнула новая забастовка. Кроме экономических требований рабочие под влиянием большевиков выдвинули и политические. Во время демонстрации, состоявшейся 11 сентября, рабочие шли под лозунгом: «Долой царя!».

Поддерживая всероссийскую политическую стачку, 18 октября прекратили работу пекари, подмастерья, приказчики. Впервые в истории, по примеру пролетариата Москвы, Петербурга, Харькова, Баку, Ростова-на-Дону, рабочие города прошли с красными знаменами, революционными песнями от крепости к центру.

К забастовщикам присоединились водовозы, почтовые служащие, рабочие первой лесопилки и одной из самых крупных мельниц. В городе была создана близкая по своей структуре к Советам выборная организация — комитет общественной безопасности. Но сколько-нибудь ощутимых результатов забастовки не давали. Причина — малочисленность рабочего класса. Ведь Аккерман представлял собой типичный провинциальный городок со слабо развитой промышленностью. Такая же картина была и в других бессарабских городах. Достаточно сказать, что в 1908 году предприятий с числом рабочих более 500 человек вообще в крае не было. Подавляющее количество фабрик и заводов оставалось мелкокустарным с численностью работающих 5, 10, 20 или немногим более человек.

Самодержавная стена, хотя и подгнила, но еще стояла достаточно крепко. Царские сатрапы перешли в контрнаступление, прибегая к самым жестоким и самым коварным методам, чтобы подавить восставший пролетариат. 23 октября в Аккермане было введено военное положение. Полицмейстер и начальник гарнизона издали приказ, который был расклеен по городу. В нем, в частности, писалось: «В силу предоставленной нам законом власти... сим объявляем, что всякое насилие над личностью и имуществом, а также недозволенные скопища будут, без различия национальностей, немедленно предупреждены и прекращены силою оружия, не взирая ни на какие жертвы».

Революционное движение в городе было подавлено. Однако рабочие не сложили оружия. Продолжала действовать небольшая подпольная социал-демократическая группа, которая поддерживала связь с одесскими большевиками, вела большую агитационную работу на предприятиях, в учебных заведениях. Так директор аккерманской гимназии в своей докладной записке 14 августа 1906 года писал: «В донесении о настроении учеников, представленном мною в конце 1904—1905 учебного года, приходилось указывать на попытки революционного кружка одесской молодежи привлечь к преступной деятельности и молодежь города Аккермана, в том числе учащихся вверенной мне гимназии. В течение учебного года удавалось удерживать руководство учениками в полной силе и ограждать их от вредного влияния, но в каникулярное время усилилась агитация, исходившая из Одессы... ученики прекратили заниматься и предъявили ряд требований...»

Во время выборов во вторую Государственную Думу в городе распространились прокламации Одесского комитета РСДРП (б) и отдельные номера большевистских газет.

После революции 1905 года положение трудящихся в Аккерманском уезде, как и во всей России, продолжало оставаться тяжелым. Заводчики и фабриканты всячески урезали заработную плату рабочих, применяли изощренную систему штрафов. Крестьяне были доведены до крайней степени нужды. Все лучшие земли — более двухсот тысяч десятин — принадлежали иностранным колонистам, которые, пользуясь безвыходным положением местных крестьян, нанимали их и платили буквально гроши. Во всем уезде работало только семнадцать врачей, на каждого из которых приходилось в среднем семнадцать с половиной тысяч человек. Из тридцати тысяч детей школьного возраста училась едва половина.

Естественно, что рабочие и крестьяне, приобретшие первый опыт классовой борьбы с капиталом, не могли мириться со своим обездоленным положением. О росте их классового самосознания говорит отношение подавляющего большинства горожан и жителей сел уезда к известному мракобесу Владимиру Пуришкевичу. Реакция на его погромные выступления была настолько сильна, что даже собрание аккерманского земства 7 февраля 1914 года приняло решение убрать его портрет из зала.

Рабочие, бедные крестьяне, ремесленники открыто выступали против руководителя черносотенцев, они дважды провалили его кандидатуру во время избирательной кампании по выборам в Государственную Думу.

Борьба продолжалась. Типографские рабочие, возмущенные Ленским расстрелом, в апреле 1912 года провели однодневную стачку. Время от времени поднимались батраки. О стычках с полицией, помещиками и кулаками в уезде на протяжении 1912—1914 годов не раз писала ленинская «Правда».