Транспорта долго не было. Я прислушивалась к звукам в лесу и дождалась. Далеко-далеко еле слышно работал мотор мотоцикла. Всё ближе его звук, вот уже и в перелесках замелькал, подъезжая. Момелок и Мириям, неловко пожав мне руку, сразу ушли. Они не умели прощаться, да и никто не умел. Рахема сказала, что в августе будут проходить в лесу большие праздники по поводу обряда обрезаний. Много песен будут петь масаи и много танцевать. Коров резать предстоит, и гости отовсюду сойдутся, родственники явятся с других гор. Их старую бабушку, которой под сто лет, привезут, и я должна её увидеть, потому что все меня видели, кроме неё. Я пообещала вернуться – просто не могла сказать "нет".
Сама обняла всех женщин, а мужчинам пожала руку. Вещи привязали к багажнику, и я тронулась в путь, ободряюще жестикулируя руками людям, стоящим на дороге. Я не стану рассказывать, как преодолела размытую дождями лесную тропу, как прощалась с множеством знакомых в д. Лингатеи, как на другой день отправилась на мотоцикле в следующую деревню под названием Сонги, и снова прощальные вечера с танзанийцами. Я не буду рассказывать, как дважды мои друзья из лесу, оказавшись по делам в Сонги, находили меня в местной гостинице.
Скажу только одно, что я, не надеясь на ответ, уже в международном аэропорту Дар-эс-Салама перед вылетом домой, набрала номер Эсты. Было десять ночи. С другого конца провода, в далёкой общине масаи, неожиданно быстро взяли трубку. Моя подружка говорила на родном языке племени. Не зная, с чего начать, я просто сказала: "Эста, анёр!", что означало "Я тебя люблю". Помолчав несколько секунд, она тихо ответила: "Анёр, Тамара" и мы рассмеялись. Отключив телефон, присела на скамью. Как же так? Почему всё кончилось? Зачем я уезжаю? Я даже не поняла, отчего у меня потекли слёзы.
Передо мной сновали взад-вперёд озабоченные пассажиры, услужливо суетились носильщики. Всё казалось пустым и бессмысленным, как случайное наваждение, которое вот-вот закончится, и снова окажусь в диком лесу усыпанная его звуками и запахами. Но чуда не случилось.
Серым промозглым утром приземлились в Москве, как будто не было африканского лета, не было танцев масаи у ночного костра, не было и самих масаи. А может это и было чудо? Значит, оно случилось!
***
Странное ощущение потери меня не покидает до сих пор, как будто бы, что-то дорогое моей душе утрачено навсегда. Каждый день я вынашиваю мечту о возвращении.
