Белая муха, убийца мужчин - [36]
19. ЖАР-ПТИЦА
Рокот пришел с востока, со стороны столицы, неожиданный и неотвратимый, как циклон. Он всё нарастал, и мои братья по несчастью, которые ещё недавно сидели по углам осоловелые, будто с самого утра заливались беленькой, сейчас мигом отрезвели и поочерёдно встрепенулись. Сильно, отвратительно, мясисто гудело где-то над самой башней — и даже стёкла чуть слышно задребезжали в окнах, откликаясь на этот призывный звук.
«Нас что, бомбить собираются, — подошёл к окну Павлюк. — Не самое лучшее решение, а, Михаил Юрьевич?»
«Не дай бог», — перекрестилась Госпожа Ацтекская.
«Десант сбрасывать будут, — с мрачной уверенностью бросил через плечо Михаил Юрьевич. — Счас наши ребята им покажут, тварям».
Похоже, что это и правда был военный вертолёт — из нашей тюрьмы его не было видно, но он существовал и натужно гудел где-то совсем близко, казалось, что нам даже было слышно, как вибрируют камешки в щелях замковых стен. Я представил себе эту тёмно-зеленую, словно выдернутый из земли кусок мха, птицу с короной на голове, ужасное фантастическое существо из сказок Борщевского, зависшее над холмом и пристально вглядывающееся в близкую цель. Если Михаил Юрьевич прав, сейчас птица осмотриться немного, соориентируется и начнет нести яйца — головастых лилипутов на веревочках, первый пошел, второй пошел, а третьему не дала… Лилипуты разобьют окна, вставленные недавно на государственные деньги, лилипуты ворвутся в комнаты моего Замка, лилипуты не пощадят никого.
Но это был не десант. Власти не хотели крови. Это были очень гуманные власти, которые ежечасно думали о том, чтобы не попортить народное богатство. Они всего лишь подарили нам посреди лета листопад — возможно, для того, чтобы продемонстрировать свою волшебную силу.
Да, с геликоптера на Замок посыпались листы бумаги. Бумага была дешёвая, а на бумаге был небольшой текст. Через окно нашей тюрьмы мы видели, как в замковый двор потихоньку опускаются эти серые листы. Покачиваясь в воздухе, они махали нам своими кончиками, Тимур даже хотел открыть окно, чтобы поймать один из них, но под суровым взглядом Михаила Юрьевича обмяк и оставил тяжёлую раму в покое.
«Не рискуй почем зря, сынок, — строго сказал наш духовный лидер. — Кто знает, вдруг у гестаповок что в мозгу переклинит. Ты мне живой нужен. И стране тоже».
Выяснилось, что Михаил Юрьевич был недалек от истины. Не потому, что Тимур был так уж нужен этой стране, а потому что не успела вся эта сделанная в Доме печати пропаганда долететь за земли, как девки Босой начали стрельбу.
Оружие заговорила весело, словно подстраиваясь к ритму вертолётного мотора.
Там. И там. И там. Тралялёначка.
Они стреляли, будто накладывали соло на однообразный ритмический рисунок. Дикое соло на хорошо настроенной косе смерти.
Тататата. Мамамамама. Яяяя. Адррррреналин.
Девки соревновались, кто первый попадет в эту жар-птицу. Возможно, они даже придумали приз для той, которая подобьёт небесную гостью. Например, такой: выбрать себе одного из пленных и заставить его… Заставить что? Ну, вариантов было много. От причуд китайской императрицы до ручной стирки грязных белых платьев.
Я посмотрел на других заключённых и увидел, что они размышляют о том же, что и я.
«Чем думают эти бабы, а, — взорвался наконец Виталик. — Сразу видно, ума ни грамма! Не дай бог попадут в вертолёт — так он же на их же и упадёт! И на нас заодно! И пиздрык всем!»
«Может, нам лучше под стол залезть, — нервно спросила Женщина в зелёном. — Мужчины, не молчите, скажите, что делать!»
«Да сиди уже, — сказал Михаил Юрьевич, и голос этот шёл не из глотки, а из самого сердца. — Помирать, так с музыкой!»
«Тралялёначка. Адреналин. Гроб. Гроб. Да-дада-да», — повторяли Фаллические Символы в руках невидимых девок Босой. Может, они вовсе и не хотели попасть в зловещую птицу. Просто хотели её попугать, прогнать обратно на восток.
Потом Босая показала мне одну из этих листовок, которую она подняла с подоконника, когда вертолёт исчез за горизонтом. Текст был в лучших традициях Страны Замков. «Даже ты не написал бы лучше», — пробормотала счастливая Босая: она любила такие вещи.
«Всем членам, террорестической групперовки! Предлогаем вам немедленно прикратить противоправные деяния, за которые Законодательством Республики, придусмотрена самая строгая мера уголовной ответственности. В случае, добровольно здачи кого-либо из Вас, он будет рассмотрен как смягчающее обстоятельство при рассмотрении дела в компетентных органах».
Типография. Номер заказа. Тираж 299 экз.
«Шикарно, — сказала Босая, складывая бумажку в рюкзак. — Ну вот, теперь я не одинока, и я теперь “кнігу маю з друкарні пана Марціна Кухты”. Просто любовное письмо какое-то. Оставлю для коллекции».
«И богатая у тебя уже коллекция?»
«Ты себе даже представить не можешь. Повестки, списки, сиськи, письки, обращения, объявления… Найди лишнее».
Лишнее я нашёл. Но это было потом, а пока что я сидел в комнате, где когда-то любили выпить наливки и выкурить трубку-другую мои почтенные предки, и наблюдал, как другие заложники играют в карты. Колода была найдена Виталиком за подкладкой его куртки, нескольких карт не хватало — похер: блестя глазами, они с азартом бросали карты на стол и дружелюбно покрикивали друг на друга. Меня присоединиться никто не позвал, зато в мужскую компанию были без возражений взятые Госпожа Ацтекская и Женщина в зеленом. Это были свои бабы. Свои в доску.
Кроме нескольких писательских премий, Ольгерд Бахаревич получил за «Собак Европы» одну совершенно необычную награду — специально для него учреждённую Читательскую премию, которую благодарные поклонники вручили ему за то, что он «поднял современную белорусскую литературу на совершенно новый уровень». Этот уровень заведомо подразумевает наднациональность, движение поверх языковых барьеров. И счастливо двуязычный автор, словно желая закрепить занятую высоту, заново написал свой роман, сделав его достоянием более широкого читательского круга — русскоязычного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни мы нередко встречаемся с ложью и злом, но это не означает, что в мире мало порядочных и честных людей. Главные герои этой книги проживают вместе со своей страной не жизнь, а судьбу — непростую, с изломами, перегибами, ударами, счастьем мимолётным, но таким ёмким, от которого захватывает дух…
Согласно скандинавским сагам, получить пропуск в чертог Одина и место в Вальхалле могли только доблестные воины, погибшие с оружием в руках. Лучшие из лучших. К другим Валькирии просто не явятся. Но что делать тому, кто ненароком обронил свой топор во время храброй битвы? Неужели вечная мёрррзлая хель? Или всё-таки есть выбор?
Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
Насилие, сопли, слезы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел, набрался сил и теперь пытается вспомнить за чей счет.
Наш привычный мир давно уже не тот, каким он был. Что же в нем изменилось? В уравнении нашей жизни поменялся всего один-единственный знаменатель – у нас больше не было стран, государств, власти, у нас была – Провиданс. Алгоритмическая машина, выдающая каждому человеку биометрический паспорт с полным набором характеристик, включающих в себя срок жизни, таланты, профессию. Благодаря этому на Земле воцарились мир и покой. Но так ли это на самом деле? Общество, разделенное на две касты – Медную и Платиновую, свято верит в фальшивую утопию их нового мира.