Белая муха, убийца мужчин - [38]
«Бля-а-а-а, — вопил он, заливаясь хлорными слезами и тыкая всем под нос свою руку, словно мы были в кабинете труда и ему только что отрезали конечности пилой. — А-а-а!»
Она укусила его, моя Глюмдальклич. Она изо всех сил укусила его в темноте раздевалки своими девичьими мелкими мушиными зубами прямо за запястье, она укусила его так, словно от этого зависела её жизнь, и прокусила ему артерию. Прибежали учителя, пострадавашего поволокли в медпункт, а из спортзала всё так же слышались равномерные удары мяча. Глюмдальклич улыбалась. Говорят, у неё на губах была кровь, и хотя я не видел этого, меня охватила такая ревность, что я не пошел вечером к моей удивительной подруге, я не мог. Прокусив ему руку до крови, она будто бы изменила мне, мне, её Гулливеру, мне, с которым у неё было столько тайн, мне, с которым у неё оставалось столько невысказанных разговоров.
Я не хотел её видеть. Только вспоминал, грызя пальцы, нашу последнюю беседу, и морщился от обиды.
«Ты так любишь историю, — спросила она как-то, выслушав от меня лекцию на тему нашей великой победы под Оршей. — Но почему? Объясни».
«Потому что тот, кто не знает своей истории, не имеет будущего», — ответил я поучительно.
«А если у тебя её просто нет, — не отставала она. — Если ты сама — есть, а истории — не было?»
«Так не бывает».
«Тогда скажи мне — где история мух? Например, вот этой мухи? А ведь у неё есть будущее».
Я не нашёлся, что ответить ей. Да и что можно было ответить на такую чушь?
А события между тем развивались быстро — у того, кто напал на Глюмдальклич в тёмной раздевалке и кого она укусила за его слепое и жадное запястье, началось заражение, да не просто заражение, а смертельно опасное для жизни заражение. Сыворотку укололи слишком поздно, он попал в больницу и его едва спасли, этого неудачливого игрока, любителя экстремальных развлечений. Всё это было так внезапно и серьёзно — он и правда чуть не подох, этот её одноклассник, будто внутри моей тайной подруги была отрава, будто она была не человеком, рот которого полон безобидной слюной, а какой-то рептилией или насекомым, или бродячей бешеной сучкой. Родители пострадавшего жаждали мести, в адвокаты никто не напрашивался, а я…
Что мог сделать я? Да я даже позвонить ей не мог, так как не хотел слушать, что скажет её осквернённый чужой кровью рот. На этих губах должна была быть моя кровь. Моя и ничья больше. У меня было такое ощущение, что кто-то кончил в мою Глюмдальклич, наставив мне рога. Я думал о ней — и чувствовал, как меня наполняет самое пошлое из мужских чувств: горечь упущенной возможности. Тогда оно охватило меня впервые в жизни — и сколько раз это случится ещё…
Пока мы не встретимся с ней снова. Здесь, в Замке.
Она исчезла из нашей школы. Исчезла бесследно. Наверное, её в очередной раз перевели в другую школу, подальше от греха, подальше от меня. Выбивая ковры под балконом нашего дома, я слышал, как эхо ударов разносится по окрестностям, и думал о том, что где-то там, в самом центре города или на его совсем другой окраине, весной, в мае, она выпустит свою белую муху, как обещала — и что будет с мухой дальше, узнает только тот, кто однажды почувствует её укус.
***
Мчит карета, которую нам не настичь.
Ты её пассажирка, моя Глюмдальклич.
В ней до точки заветной доедут не все,
Знак несчастья на каждом её колесе,
Вот Страна Великанов в полнейшей красе.
На груди Глюмдальклич —
Медный простенький ключ.
А в глазах Глюмдальклич —
Неизбежная даль.
Глюмдальклич не отдаст
Гулливера на глум.
На коленях твоих странный ящик пустой…
«Да ведь там кто-то есть! Ну-ка, барышня, стой,
Что за зверя ты прячешь в коробке на дне,
Кто шевелится там, ты признаешься мне?» —
Прозвучало в дорожном твоем полусне.
«Не трясите его, господин офицер.
Не хватает вам, видно, приличных манер».
До столицы доедет её Гулливер.
На груди Глюмдальклич — неразгаданный ключ.
А в глазах Гулливера — туманная даль.
Глюмдальклич держит тайну в дрожащих руках.
Кто-то цифры читает на серых столбах.
До столицы — сто вёрст. До зимы — только месяц.
Тяжко месят колёса нездешнюю грязь.
Хоть совсем из кареты уже не вылазь.
Хлещет кучер худых лошадей, матерясь,
Только ветер и грязь,
Только холод и грязь,
Медный ключик на шею повесить —
Это счастье и горе твоё, Глюмдальклич,
Это в город дорога твоя, Глюмдальклич,
Вдаль, к студеному морю, моя Глюмдальклич,
Будь отважной и хитрой, беду не накличь
На того, кто таится под крышкой.
А сосед вынимает отточенный нож.
И проходит по пальцам холодная дрожь.
Пронесло. Режет яблоко, смотрит на скопище туч…
На груди Глюмдальклич — медный простенький ключ.
***
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
21. ЭХ, ДУБИНУШКА
Когда я под конвоем Немоны Лизы вернулся от Босой в нашу ярко освещённую тюрьму, меня ждал маленький вечерний сюрприз. У нас появились соседи — да такие шумные, что о сне нечего было и думать. А было уже часов одиннадцать — время, когда в далёкой столице запрещено заниматься евроремонтами, политикой, музыкальными упражнениями, продажей алкоголя и громко стонать во время секса. Думаю, не мне одному сразу же захотелось вызвать на наших новых соседей милицию.
Но нашей милицией сегодня была Царонг. Девушка с Тибета, которую мы приняли за китайца. Маленькая безгрудая Царонг с Фаллическим Символом наперевес — Босая вскользь сказала как-то, что Царонг действительно приехала из Китая вместе с группой тамошних строителей. Но жаловаться Царонг было бессмысленно: она не понимала по-нашему и только доброжелательно хлопала глазами в ответ на все вопросы и насмешки.
Кроме нескольких писательских премий, Ольгерд Бахаревич получил за «Собак Европы» одну совершенно необычную награду — специально для него учреждённую Читательскую премию, которую благодарные поклонники вручили ему за то, что он «поднял современную белорусскую литературу на совершенно новый уровень». Этот уровень заведомо подразумевает наднациональность, движение поверх языковых барьеров. И счастливо двуязычный автор, словно желая закрепить занятую высоту, заново написал свой роман, сделав его достоянием более широкого читательского круга — русскоязычного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Наше время. При загадочных обстоятельствах на простом задании в Ливии пропадает офицер Управления. Предварительное расследование выявило присутствие «крота», активно сливавшего информацию на третью сторону. Для дальнейшего расследования в командировку на Ближний Восток направляется группа Сил специальных операций «Волчья стая». Задача проста — прибыть на место, найти офицера и вывезти обратно в Россию. Но оперативники не догадываются, что простая спасательная операция станет началом цепочки событий, которая раскроет ту самую «третью сторону» — людей, готовых пойти на самые радикальные меры ради достижения своих целей.
Остросюжетная криминальная драма. Действия разворачиваются в Восточном Казахстане в начале 90-х годов. Волею судеб, главный герой оказывается втянут в межнациональный конфликт и связанный с ним передел криминального бизнесаВНИМАНИЕ: Произведение содержит некоторое количество нецензурных выражений. Ну, чего вы хотели? Это криминальный роман о братве из 90-х...
Согласно скандинавским сагам, получить пропуск в чертог Одина и место в Вальхалле могли только доблестные воины, погибшие с оружием в руках. Лучшие из лучших. К другим Валькирии просто не явятся. Но что делать тому, кто ненароком обронил свой топор во время храброй битвы? Неужели вечная мёрррзлая хель? Или всё-таки есть выбор?
Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
Насилие, сопли, слезы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел, набрался сил и теперь пытается вспомнить за чей счет.