Бела Кун - [130]
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Еще проще было бы вовсе не приезжать в Вену.
БЕЛА КУН. В Вену я приехал потому, что пока мне нельзя было работать в Будапеште. Третий вопрос — вопрос о тайном сообществе. Коммунистическая партия Венгрии — тайная организация. Но это вовсе не значит, что ее надо держать в секрете и от венской полиции. Я не знал до сих пор, что венская и будапештская полиции идентичны. Я думал, что есть такие вещи, о которых венская полиция может знать, хотя от будапештской их надо скрывать. Что касается вопроса, знают ли венские власти о Коммунистической партии Венгрии, я должен ответить на него так: книги, которые лежат здесь на столе, все напечатаны в Вене, открыто вышли в издании ЦК КПВ. Но это лишь одна пятая того, что издано в Вене за последние три года. Здесь же выходила и газета «Пролетар», здесь выходил журнал «Уй марциуш», официальный орган Компартии Венгрии. Так кто же посмеет утверждать после этого, что деятельность КПВ скрывалась в Вене? В 1921 году в «Пролетаре» открыто было написано, что учреждена венская группа КПВ. Начиная с 1925 года в Вене совершенно легально выходит «Уй марциуш», печатая все воззвания Центрального Комитета КПВ. Компартия Венгрии, как политическая партия, не обязана была представляться властям и тем менее была обязана посвящать полицейских чиновников в свои интимные дела… Прежде весь Центральный Комитет находился за границей, а теперь только часть его. Иначе говоря, руководители партии жили в Вене, в Москве, в Берлине, в Париже, потому что политические беженцы вынуждены жить вразброс. Члены ЦК, живущие за границей, выступают открыто, пусть даже не приглашая на свои заседания полицию. Органы печати выходят тоже легально^ и не мы виноваты в том, что прокурор, не желая затруднять себя, оставил без внимания те обязательные экземпляры, которые мы всегда представляем властям.
Затем Бела Кун объяснил, какая разница между тайным сообществом и нелегальной партией. Но председатель перебивал его на каждом втором слове, грубо обрывал и делал все для того, чтобы помешать ему говорить.
БЕЛА КУН. Я должен установить, что мне все время мешают защищаться…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Нас вовсе не интересует, что вы устанавливаете.
БЕЛА КУН. Я не защищаюсь перед классовым врагом. Я хотел только обратить внимание на то, что этот процесс имеет и специально австрийское значение. Он направлен не только против Венгерской, но и против Австрийской коммунистической партии.
Председатель лишает слова Бела Куна и хочет перейти к вопросам, но Бела Кун заявляет, что не намерен отвечать на вопросы председателя. И на самом деле впредь отвечает только на вопросы защитника.
ЗАЩИТНИК. С какого времени существует Центральный Комитет?
БЕЛА КУН. С 1919-го. По сути дела, он был создан уже в 1918 году, но так как мы совершили ошибку, объединившись с социал-демократами, которые предали пролетарскую диктатуру, то те руководящие товарищи, которые остались верны революции, в день падения Советской власти вновь создали Центральный Комитет. Загранбюро существует только с 1924 года.
ПРОКУРОР. Когда состоялось последнее заседание Загранбюро?
БЕЛА КУН. Не буду отвечать.
ПРОКУРОР. В Берлине тоже состоялось одно заседание?
БЕЛА КУН. Не (Гуду отвечать.
ПРОКУРОР. А в Вене вы хотели созвать конгресс?
БЕЛА КУН. Это внутрипартийное дело, не касающееся суда.
Последние аккорды процесса звучали так:
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (поднимается с места). Суд удаляется. БЕЛА КУН. Позвольте, но тут есть и обвиняемые…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (садится опять). Стало быть, вы просите слова?
БЕЛА КУН. Да. На протяжении всего процесса я чувствовал себя в общем совсем лишним. Но уж если я обвиняемый, так имею, очевидно, право на последнее слово. Меня обвиняют в том, будто я член тайного сообщества, хотя на самом деле речь идет о партии, но мне не разрешили сказать, почему эта партия вынуждена оставаться в подполье. О причинах и взаимосвязях процесса мне тоже не позволили говорить. Я хотел не защищаться, а только осветить все дело. Но я везде натыкался на шлагбаумы. Быть может, сейчас мне дозволят сказать, что я считаю этот процесс серьезным этапом в классовой борьбе венгерского и австрийского пролетариата. Но у этого процесса есть и более глубокий смысл. Те, кто думает, что этот процесс попросту результат заявления канцлера Зайпеля о том, что дело Бела Куна нельзя превратить в пустяк, движутся только по поверхности.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ближе к делу, иначе я удалю публику.
БЕЛА КУН. Прежде чем вы лишите меня слова, а это непременно произойдет, я должен заявить, что сей процесс есть шаг к фашизации Австрии…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ- Если вы будете продолжать в таком духе, я лишу вас слова!
БЕЛА КУН. Выкопали параграф, чтобы можно было в Австрии и без чрезвычайного положения объявить оное. Ибо австрийское правительство еще не в том состоянии, чтобы ввести чрезвычайное положение на законных основаниях.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Вы лишены слова.
Суд удаляется, и полчаса спустя оглашается заранее заготовленный приговор.
По окончании процесса Советское правительство попросило выдать ему Бела Куна. Австрийское правительство согласилось. Но Австрия и австрийская СДП были заинтересованы в том, чтобы его поездка в Россию проходила в величайшей тайне.
«Несколько лет я состояла в эзотерическом обществе, созданном на основе „Розы мира“. Теперь кажется, что все это было не со мной... Страшные события привели меня к осознанию истины и покаянию. Может быть, кому-то окажется полезным мой опыт – хоть и не хочется выставлять его на всеобщее обозрение. Но похоже, я уже созрела для этого... 2001 г.». Помимо этого, автор касается также таких явлений «...как Мегре с его „Анастасией“, как вальдорфская педагогика, которые интересуют уже миллионы людей в России. Поскольку мне довелось поближе познакомиться с этими явлениями, представляется важным написать о них подробнее.».
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.
Книга рассказывает о жизни и главным образом творческой деятельности видного советского авиаконструктора, чл.-кор. АН СССР С.А. Лавочкина, создателя одного из лучших истребителей времен второй мировой войны Ла-5. Первое издание этой книги получило многочисленные положительные отклики в печати; в 1970 году она была удостоена почетного диплома конкурса по научной журналистике Московской организации Союза журналистов СССР, а также поощрительного диплома конкурса Всесоюзного общества «Знание» на лучшие произведения научно-популярной литературы.
Опираясь на публикации в прессе и интервью с теми кто знает Мадонну или работал с ней, известный американский журналист, автор биографий-бестселлеров, нарисовал впечатляющий непредвзятый портрет феноменальной женщины и проследил историю ее невероятного успеха. Эту биографию можно с полным правом назвать «В жизни с Мадонной».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.