Бегущий от ада, или Господин уголовник - [79]

Влюблённый — это утопленник в море страстей, переживаний и (или) психических болезней.

Фёдор Достоевский писал: «Влюбиться не значит любить: влюбиться можно и ненавидя».

Влюбиться ненавидя можно во что-то (в азартную игру), но не в кого-то, если не считать мазохистские чувства, когда истязаемый влюбляется в своего мучителя.

При отсутствии взаимной любви счастье другой стороне может принести, скорее всего, (как ни странно) тот, кого любят, а не тот, кто любит.

Огонь истинной любви не могут погасить ни лёд разума, ни взрывные порывы гнева и ярости, ни холодные шквалы разумных советов родных и близких, ни ураганы ревности и страданий, ни погребающие волны болезней, её гасит только время.

Любовь не рождается от принуждения, ревности и страха, потому что она сама их родительница.

Для ревности не нужно доказательств, достаточно навязчивой идеи или просто подозрения.

Рассудок может воспринимать положительные черты человека и даже восхищаться ими, но не любить, ибо любовь — прерогатива сердца.

Первые чувства всегда подлинные, даже если они вскоре развеиваются, как пыль, ветром разочарования.

Парни завоёвывают девушек прежде всего внешностью, реже — умом, иногда — своими родителями, точнее, их солидным положением.

Любовь — край холодного разума (рассудка).

Любящий человек всегда невольно передаёт власть над собой тому, кого любит.

Чем сильнее любит человек, тем меньше у него власти над самим собой и тем больше над ним власти у того, кого он любит.

Если любовь, подобно великолепному оркестру, вызывает в душе мажорную искромётную музыку, то оркестр брака часто играет минорную и даже похоронную музыку не только чувствам любви, но и самой семье.

Вдохновение порождается не только чувствами любви и удачи, но и вожделенной целью; в первом случае вдохновение вытесняется разочарованием в чувствах или (и) привыканием к тому, что вызывало радость, во втором — длительностью, усталостью движения к цели.

Брак — это школа высшего мастерства выдумок, оправданий, отговорок, лицемерия, обмана, ревнивых нападок и лжи для самосохранения, а часто и для сохранения личной свободы блудливых супругов в рамках семьи.

Брак — это цитадель затухающей любви, к которой подкрадываются извне, как змеи-искусители, сексуальные соблазны.

Самые востребованные в семьях геометрические фигуры — это любовные треугольники.

Медовый месяц после свадьбы даётся судьбой для того, чтобы хоть как-то компенсировать, подсластить горечь последующей жизни.

Доверие в любви — это ключ к вратам, за которым фонтанирует радость и счастье.

Любовь, как мошенница, отбирая разум и время, редко компенсирует это монетой настоящих чувств, ибо предпочитает расплачиваться фальшивыми монетами суррогатных вожделений.

Когда дурак влюбляется, он клоун и сумасшедший; когда влюбляются в дурака, он высокомерный спесивец и наглец.

Любовь — это контузия рассудка от взрыва своих чувств.

Доказательством мужской любви является подаренное женщине желанное украшение, сопровождаемое поцелуем. Доказательство женской любви — это её поцелуй, сопровождаемый ведром алкоголя.

Слепая безумная материнская любовь оборачивается для её чада хроническими болезнями: куриной слепотой в видении житейских проблем, глухотой к людским страданиям и паранойей эгоизма.

Любовник может быть ветреным, не постоянным, как перекати поле, но муж должен быть только крепостью.

Наиболее стойкая страсть та, что на пути к реальной цели, и возникает она чаще в начале этого пути от воодушевления.

Пламя страсти, как ни одно другое чувство, по дороге к желанной цели может угаснуть, а затем снова вспыхнуть.

Пламя любви истощается в семейном очаге, а не раздувается, как в горне любовного треугольника.

Влюблённость прибавляет решимость, но отнимает благоразумие.

Кто не любил, тот силу любовных страстей считает слабостью воли.

Жар любви гораздо медленнее остывает до холодного равнодушия, чем раскалённая тысячетонная огненновулканическая магма до холодной пемзы.

Любовь более стойкое чувство, нежели ненависть, ибо любовь — это психическая трудноизлечимая болезнь, а ненависть — шквал горького негодования.

Только в счастливом браке можно, уходя в себя, побыть одному, но не ощущать одиночества; в несчастном браке человек ощущает себя одиноким даже в общем семейном веселье.

Алкогольный напиток — это растворённый концентрат глупостей, свинства, лжи, жестокости, предательства и преступлений, когда его употребляют без меры.

Рождение чада — это чаще счастье для родителей и несчастье для ребёнка, ибо жизнь несёт больше страданий и горя, чем наслаждения и счастья.

Дружная (счастливая) семья — та, в которой каждый живёт больше для другого, чем для себя.

Ничто и никто так не укорачивает жизнь матерей, превращая её в пытку, как их непутёвые дети.

Для матери сколько детей, столько и переживаний — страданий.

Творящий злодеяния косвенно закладывает фундамент гильотины для собственных детей; и чем известнее злодей, тем чаще дети жестоко расплачиваются за деяния своего родителя.

Брачный договор — это готовый сценарий развода.

Алименты — это оброк за неуживчивость в семье или за бессовестность.

Желаемое приходит в своё время к тем, кто умеет терпеть; но терпение, которое опирается не на разум (чувство меры), а на глупость или на паранойю мазохизма, ничего, кроме страданий, не приносит.