Беглянка - [38]

Однажды вечером он достал из кармана витой золотой браслет и приложил к запястью Верены — украшение идеально ей подошло.

— Он как будто сделан специально для вас, — сказал маркиз, обжигая девушку пронзительным взглядом янтарных глаз.

Верена подняла к нему лицо, надеясь, что их губы встретятся, но напрасно.

Хотя маркиз был к ней очень внимателен и без устали осыпал комплиментами, окончательного подтверждения любви, к сожалению, не давал.

«Времени предостаточно, — сказала себе Верена однажды вечером, торопливо направляясь к салону, — у нас еще как минимум три дня пути до прибытия в Афины. Как говорил Артур, он не привык к женскому обществу».

Вечер начинался хорошо. Маркиз позволил ей выбрать пластинку для граммофона, а когда прозвучали последние ноты, сделался непривычно задумчивым.

— Есть кое-что, чего я не понимаю, — сказал он наконец. — Почему ваш отец вообще женился на леди Луизе? Вы говорили, что он безутешно горевал в течение нескольких лет после смерти вашей матери. И этот его брак кажется внезапным и необдуманным.

Верена вздохнула и поправила платье.

— Это правда. Однажды он послал за мной и сообщил, что ему нужно съездить в Лондон по делу. Он сказал, что его не будет почти месяц, что было довольно необычно, но, поскольку он навещал мою тетю, леди Армстронг, а ее муж много месяцев болел, я решила, что его задержат семейные дела.

— Однако же, вы говорите, он приехал с новой женой?

Маркиз придвинулся ближе, и Верена ощутила его дыхание, отчего по всему ее телу прокатились волны наслаждения.

— Да, это было в высшей степени неожиданно. Мы уже несколько недель почти не получали от него известий, за исключением пары коротких записок, и о своем возвращении в Росслин-холл он тоже не предупредил. В один прекрасный день он появился дома, пока я была на конной прогулке, и я была изумлена известием, что он не один.

Девушка смолкла, заново переживая эмоции того дня.

— Я вернулась в Росслин-холл и направилась прямиком в гостиную. Вид у меня был совершенно растрепанный. Джет, мой конь, прокатил меня по старому карьеру, и я была с ног до головы в пыли. Я испытала глубокое потрясение, когда мне сказали, что незнакомая женщина, сидевшая рядом с отцом, леди Луиза Миддлтон-Джонс, теперь моя мачеха. Конечно, папа не обязан был спрашивать моего мнения перед свадьбой, но я думаю, он мог хотя бы написать и предупредить меня.

— Мне кажется, что этот брак был деловым соглашением. Я сталкивался со множеством таких сделок в лондонском обществе. Говорят, что век браков по расчету давно минул, но позвольте сказать вам, дорогая, что за карточными столами Мейфэра[54] их часто покупают и продают!

Верена посмотрела на него в полном ошеломлении. У маркиза было странное выражение лица.

— Джеймс, я не думаю, что папа выиграл мою мачеху в карты! — воскликнула девушка.

— Нет, нет, я не имел в виду ничего дурного, — ответил маркиз, — я просто ссылаюсь на факт, что мы, почтительные сыновья и дочери, иногда становимся всего лишь пешками в партии жизни. Но расскажите, я хочу больше знать об этом браке, который пыталась навязать вам графиня. Вас никак не предупреждали?

— Абсолютно! Тему затронули однажды вечером за ужином. Сначала мне представили это как выбор. Но чем дольше продолжалась трапеза, тем яснее становилось, что сделка уже заключена.

— Кто этот человек, которого она выбрала вам в суженые?

Верена вздрогнула.

— Герцог Делкеннет. Не знаю, знакомы ли вы с ним, он родом из Шотландии. Его первая жена умерла, не оставив детей — неприятнейший поворот событий для мужчины за сорок. Поэтому герцог решил поправить положение, попросив у графини моей руки. Она познакомилась с ним на одном из своих лондонских soirée[55], и он обмолвился, что ищет подходящую невесту. Графиня поспешила схватиться за эту возможность, а моя точка зрения в этом деле в расчет не принималась.

— Я сам чуть не стал жертвой подобных происков, — мрачно пробормотал маркиз. — Мой отец на смертном одре выразил беспокойство тем, что я якобы не хочу вступать в брак. Но я не хотел, чтобы мной торговали, как бычком на ярмарке. Он умер, укоряя меня за это.

У Верены вдруг кровь застыла в жилах. Она всмотрелась в лицо маркиза, пытаясь отыскать какой-то намек на теплоту, но ничего не нашла. Девушка не была уверена, что беседа развивается так, как ей бы того хотелось.

— И вы по-прежнему считаете необходимым избегать такого рода союзов, Джеймс? — спросила девушка, боясь услышать ответ.

Ее руки дрожали, пока текли долгие секунды молчания маркиза. Потом он вдруг поднялся, его манеры тотчас сделались холодными и отчужденными.

— Простите, сударыня, но сегодня вечером я чувствую себя очень усталым. Ужин был как всегда великолепен, но мне, по-видимому, требуется пораньше лечь спать. Желаю приятного вечера.

Верена медленно поднялась со стула, чувствуя, что мужество покинуло ее.

— Спокойной ночи, Джеймс, — натянуто произнесла она, покидая салон.

Бредя по палубе, девушка чувствовала, как приступ паники охватывает ее сердце. Почему маркиз был с ней так холоден? Вопрос вполне уместен. За последние несколько вечеров он задавал ей вопросы гораздо более личного характера, и она ни от одного не уклонилась.