Бедняк - [20]

– Так вы, говорите, из Москвы? Бывал и я там, как же. Даже в «Национале» сиживал. Какую там закусочку подают, боже ж ты мой! – едва не застонал от наслаждения Палагин, прикрыв глаза и покачивая головой, и Александру вдруг захотелось взять стул и с размаха опустить его на серую дряблую лысину. – А водочка какая! Как только увидишь, что несут ее, – прямо со льда, белую, запотевшую, – это ж умереть можно! А какие там девочки! Да, что и говорить, столица, – мечтательно вздохнул Палагин. – А здесь что – дыра глубочайшая. Верите ли, свиньи прямо среди бела дня в грязи на улицах валяются. И ведь такой вид у этой скотины, что и согнать ее не посмеешь, она же полной хозяйкой этой грязи себя чувствует! Хотя, надо признаться, насчет прекрасного пола и тут не так уж плохо, дамочки кое-какие имеются. Далеко не то, что в Москве, конечно, но, знаете ли, провинциалочки тоже по-своему пикантны. Знакомства у меня кой-какие имеются, так что если возникнет желание, могу посодействовать... А вы, кстати, женаты?

– Слушайте вы, Палагин, или как вас там, – грубо сказал Александр, с ненавистью глядя на него. – Я не желаю слушать вашу гнусную похабщину. Идите к своим дамочкам и развлекайтесь сколько угодно, но не докладывайте мне о ваших похождениях... Я вообще не хочу с вами разговаривать, слышите?

Палагин изумленно вытаращил глаза и даже рот раскрыл. Александр несколько секунд молча смотрел на него, потом встал и отошел к окну. И увидел, что опять идет мелкий дождь, покрывая рябью оконные стекла, а сзади тихо звучал обиженный голос Павла Ильича Палагина:

– Ай-яй-яй, как нехорошо, молодой человек... Я же в отцы вам гожусь, а вы... Ну, не понравилось вам, что я говорю, – так деликатно намекните, мы ведь люди интеллигентные, поняли бы друг друга... Я ведь из лучший соображений, так сказать, жизнь вам в этом городишке облегчить хотел. А вы, извините, как с цепи сорвались, накричали на пожилого человека... Нельзя так с людьми обращаться...

Александр повернулся, молча оделся, упираясь взглядом в пол, и вышел.

Долго ходил он по городу, под мелким дождем, тихо падавшим на пустые улицы, и искал комнату. Но комнату никто не хотел сдавать. На его стуки за воротами бешено гремели цепями собаки, в окнах не скоро показывались недоверчивые лица, спрашивали из-за стекол – что нужно? И, иной раз даже не удосужившись ответить, махали руками – проходи мимо. И, совсем уже отчаявшись, он остановился в конце улицы, – дальше был лес, – раздумывая, не вернуться ли в гостиницу. Единственный дом, оставшийся еще не опрошенным, был невелик, вряд ли и здесь ему смогут помочь. Но все же он решился и постучал. Привычно мелькнула за окном чья-то тень, рука женщины приподняла занавеску, показалось ее спокойное старое лицо. Александр хотел было задать надоевший вопрос – «не сдадите ли комнату», – но только пошевелил губами, и женщина, вглядевшись в него, вдруг сделала приветливый жест, приглашая подождать, и скрылась. Через минуту она вышла, прикрывшись черным старомодным зонтом, и он торопливо задал свой вопрос. Женщина покачала головой:

– Свободной комнаты у меня нет.

Надо было извиниться, повернуться и уйти, но Александр почему-то стоял, сунув руки в карманы плаща и втянув в плечи непокрытую голову.

– Зайдите, пожалуйста, – сказала женщина, но он улыбнулся – и сам почувствовал, какой жалкой и виноватой получилась улыбка, – и отказался:

– Нет, спасибо, я пойду.

– Зайдите, – настойчиво повторила женщина. – Вы весь мокрый.

И он покорно пошел за ней по красной дорожке из битого кирпича, молча разделся, пригладил волосы. Женщина принесла ему шлепанцы и сказала:

– Ботинки тоже снимите, они, наверно, промокли. Сейчас напою вас чаем, потом уж пойдете.

И так неожиданна была эта приветливость после грубого равнодушия жителей города, что Александр растерялся и забыл поблагодарить ее. А женщина, внимательно, но неназойливо разглядывая его, сказала:

– Комната у меня есть, но она, к сожалению, не отапливается, а сейчас еще холодно, вы там замерзнете.

– Можно посмотреть? – с робкой надеждой спросил он.

– Пожалуйста.

Она открыла дверь в соседнюю комнату, и Александр перешагнул через порог, еще не веря, что все так хорошо обошлось. Комната была маленькая, сухая и чистая, в ней приятно пахло яблоками и еще чем-то душистым и пряным. Александр, не раздумывая, сказал:

– Если не возражаете, я поселюсь здесь. Ненадолго, всего недели на три. А холода я не боюсь. Если у вас найдется одеяло...

– Найдется, – как-то робко сказала женщина, и Александру показалось, что она и сама хочет, чтобы он поселился у нее. – Если вам нужен стол для работы, можно будет поставить.

– Нет, стол мне не нужен.

За чаем разговорились. Оказалось, что женщину зовут Анна Григорьевна, она тридцать лет учительствовала в этом городке, четыре года назад вышла на пенсию, и что в Свердловске у нее дочь, инженер-химик. О себе он сказал немного – математик, приехал из Москвы, женат, сыну шесть лет. А она ни о чем не расспрашивала его – ни в этот день, ни в следующие, и Александр сам постепенно рассказал ей многое из того, что привело его сюда.