Бедная родственница - [15]
— Не знаю, мисс.
— Поймаю, рядом повешу, — прошипела девушка, — сожги их.
— Мисс! Этого нельзя делать!
— Ох, неужели? Можешь развесить их где угодно, даже снаружи. Но только не в моей комнате, — твердо отчеканила Норма, — убери их с глаз моих, иначе я их точно сожгу.
— Не сердитесь, мисс, — примирительно произнесла Энни, — я уберу их, конечно, уберу, как скажете. Не нужно так гневаться.
— А как нужно гневаться? — спросила Норма, но уже более спокойно, — я понимаю, что твоей вины в этом нет. И я даже знаю, чья вина в этом есть. Мисс Сэвидж, не так ли?
Энни опустила голову и промолчала.
— Значит, я права, — подытожила девушка, — тетиных рук работа. Я уже успела заметить, какой любовью она пылает к этим ушастым млекопитающим. Странно только, почему она при этом считает, что ее любовь должны разделять и все остальные.
— Я не думаю, что мисс Сэвидж уж очень обожает мышей, мисс, — сказала горничная.
— В таком случае, она очень ловко это скрывает, — Норма хмыкнула, — заставляя окружающих думать совершенно противоположное. И мне это уже начинает надоедать.
Проговорив это, она отправилась умываться в очень скверном настроении.
К завтраку девушка уже была готова поговорить с тетей и сообщить ей, что ее любовь к летучим мышам принимает странные формы. Но мисс Сэвидж была избавлена от этого разговора по причине своего отсутствия. Суровая Норма поинтересовалась у экономки:
— Тетя ест когда-нибудь?
— Конечно, мисс, — согласилась женщина, — в своей комнате. Она никогда не спускается к столу.
— Понятно.
Помолчав, Норма окинула миссис Коултер взглядом и спросила:
— Скажите, мэм, в вашей комнате тоже висят летучие мыши?
Экономка посмотрела на нее широко раскрытыми глазами:
— Что вы, мисс! Нет, конечно! Я не любительница всей этой нечисти.
— Я тоже. Но в моей комнате их целых пять штук.
Миссис Коултер прерывисто вздохнула.
— Снимите их потихоньку, мисс. Я вас понимаю, наверняка вам снятся нехорошие сны. В спальне не должно быть таких вещей.
— Вот именно, — подтвердила Норма, — скажите, давно тетя увлекается подобной экзотикой?
На лице экономки появилось замешательство. Было заметно, что она колебалась, не зная, стоит ли посвящать хозяйскую племянницу во все это.
Помедлив еще несколько секунд, миссис Коултер приняла решение.
— Ну-у, — протянула она, — думаю, вы имеете право знать. В конце концов, это не секрет. Вот уже десять лет, мисс, как хозяйка считает, что летучие мыши в доме и прочая, как вы выразились, экзотика — это необходимая вещь в обиходе.
— А раньше тетя была… то есть, я имею в виду, ничего такого?
— Да, мисс.
— Хм, — Норма задумалась, — интересно, что этому способствовало. Ведь такое не могло возникнуть на пустом месте.
— Э-э, мисс, — протянула женщина, — ну, собственно говоря, я… э-э-э… не знаю. Полагаю, вам лучше спросить у нее самой.
Норма фыркнула. Забавно, должно быть, это будет звучать. В самом деле, отчего бы и не спросить: «Тетя, не скажете, часом, отчего вы спятили?» Милый, деликатный, а главное, очень своевременный вопрос. Все-таки, что именно произошло десять лет назад?
— Понятно, — сказала она вслух, — что ж, миссис Коултер, благодарю вас за эти сведения.
Собственно говоря, по большому счету сведений никаких и не было.
Закончив завтрак, Норма вышла в коридор, остановилась и огляделась. Пожалуй, стоит найти себе какое-нибудь занятие. Почитать трактат о вампирах и посмеяться? Хорошего понемножку. После вчерашнего он уже не казался Норме столь забавным. Конечно, все это глупости, но определенное впечатление он на нее произвел, раз ей начали мерещиться странные фигуры под драпировками. Наверное, лучше выйти в сад и прогуляться. Интересно, у тети есть лошади?
Девушка отправилась во двор с целью отыскать конюшню. Это ей удалось. Конюх мисс Сэвидж, поклонившись ей, сообщил, что лошади есть и он может предоставить ей коня, на котором любит кататься мисс Гессия, когда приезжает навестить тетю.
Увидев коня, Норма согласилась, что у кузины хороший вкус. Она села в седло и выехала за ворота.
Девушка была хорошей наездницей, так как дома ей приходилось много ездить верхом. Причем, она ездила далеко не столь чинно, как кузина Гессия и дамское седло вызвало у нее сперва презрительную усмешку. Но обдумав ситуацию, Норма признала, что не стоит все осложнять. Возможно, ее неправильно поймут. Она припомнила изумление экономки при виде пистолета и окончательно уверилась в этом. Что хорошо для Америки, не совсем приемлемо для Англии. И если она собирается жить здесь, то нужно придерживаться здешних обычаев.
Норма отлично провела время до обеда, прогуливаясь по окрестностям. Усталая, но довольная, девушка вернулась в дом и отправилась наверх переодеваться. Окинув комнату взглядом, она удовлетворенно кивнула. Энни выполнила ее просьбу и убрала летучих мышей. Норма очень надеялась, что мыши канули в Лету. Впрочем, если воспринимать это выражение буквально, то она с удовольствием утопила бы этих тварей в реке, пусть и не в Лете, достаточно местной речушки.
После обеда Норма все же решила почитать. Вполне возможно, она встретит тетю на ее излюбленном месте — не лестнице и она учинит ей допрос с пристрастием насчет вампиров.
С первого взгляда Элинор производила прекрасное впечатление: симпатичная девочка с большими серыми глазами в обрамлении черных ресниц и светлыми пушистыми волосами, чистое лицо с белой кожей и нежным румянцем. Но после того, как этот чертенок в ангельском обличье улыбался и начинал творить пакости, все иллюзии разрушались. Гости леди Фэнтон в первую очередь робко интересовались, дома ли ее очаровательная племянница. И если она была дома, тут же придумывали благовидные предлоги своего ухода. Иначе на них дождем начинали сыпаться крупные неприятности.
Сильвия — очень самоуверенная девушка. Она настолько уверена в себе, что не признает никакого мнения, кроме своего собственного. И она не стесняется высказывать свое мнение всем и каждому, невзирая на то, что иногда это может быть просто опасно. Но что поделать, богатой наследницей быть тяжело, особенно, если до совершеннолетия, а также до получения денег еще очень долго. А «любимые» родственники просто мечтают заполучить деньги Сильвии себе.
Возвращаясь в общежитие поздно ночью, Лера решила срезать путь через парк. И тут ей повезло и не повезло одновременно. Не повезло потому, что она увидела жуткую картину — как незнакомый мужчина убил девушку, а повезло потому, что она сама осталась жива. Но как оказалось, это было только начало странной и довольно запутанной истории.
Мистер Фербенкс долго обдумывал ситуацию, которая сложилась при данных обстоятельствах, и не видел другого выхода из нее. Он оказался в тупике, из которого не было выхода. Он весь в долгах и расплатиться с ними не представляется возможным. Имение уже заложено, заложена даже мебель и фамильные драгоценности, из тех, которые оценщик согласился принять в качестве оплаты. Так что, иного решения не существовало. Даже если он застрелится, впрочем, мистеру Фербенксу совершенно не хотелось этого делать, ничего не изменится.
Сюзанна де ла Фонтэн, дочь обедневших дворян, производит странное впечатление. Со стороны она кажется очень робкой, застенчивой, мечтательной и хрупкой девушкой. Однако, на самом деле это не так. Она просто очень рассеянна и ее мысли постоянно где-то витают. Но тем не менее, даже со столь фантастической рассеянностью она все-таки умудрилась увидеть, как убивают женщину. Вопрос в том, что ей теперь делать?
Юная Изабелла, дочь обедневшего и погрязшего в долгах барона де Бриссака росла избалованной и своевольной. Она ни в чем не знала удержу, поскольку ей никогда не говорили «нет». Однако, ее отец припас для нее сюрприз, когда ей исполнилось шестнадцать. Он сообщил ей о своем намерении выдать ее замуж за богатого друга семьи, чтобы таким образом устроить ее будущее. Разумеется, своенравной девушке это не могло понравиться. Впрочем, это были еще не все сюрпризы, которые поджидали Изабеллу в результате этого замужества.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.