Беда - [69]

«Хорошо бы бинокль!»

Тогойкин шел и смеялся над собой. А что ты еще хочешь? Говори уж по порядку! Как ты смотришь, например, на винчестер с тридцатью заводскими патронами? Может, тебе поставить тут палатку с железной печуркой? Оленей бы неплохо на две нарты. Хлеба с краковской колбасой. Жирной конины.

Как только он подумал о еде, у него засосало под ложечкой, начала кружиться голова, даже в глазах потемнело… Он остановился, несколько раз сильно встряхнул головой, вдохнул поглубже воздух, набрал в горсть снега, сунул в рот и, с хрустом разжевав его, проглотил.

Сразу стало легче, и он пошел дальше, испытывая чувство жалости, но не к себе, а вроде бы к другому, слабому человеку, «опасному спутнику»! Надо избегать мысли о еде.

Николай шел между деревьями, покрытыми снежным убором. Впереди замелькала чистая долина.

На высокий мыс он вышел шагах в ста от одинокого дерева. Так получилось потому, что голова его была занята ненужными, пустыми мыслями о еде. Если каждые два километра пути отклоняться даже на сотню шагов в сторону, то будет совсем плохо…

Хватая горстями и глотая снег, Тогойкин внимательно разглядывал засохшее дерево. Стоило ему оказаться на возвышенности, он начинал искать глазами признаки пусть хотя бы давно оставленного жилья. На старых деревьях с раздвоенной верхушкой можно обнаружить древнюю шаманскую жертвенную стрелу — кочай. Это бы значило, что здесь когда-то была окраина какого-нибудь селения. Поблизости от такого места непременно показались бы какие-нибудь приметы деятельности нынешнего колхоза…

Он свободно, легко и быстро скользил на лыжах по укрытым снегом кочкам. А летом здесь такое зыбкое болото, что запросто увязнет даже паук. Среди густых зарослей тростника, камыша и осоки виднелись многочисленные блюдечки замерзших озер. Большинство из них соединяли узенькие протоки.

По мере его продвижения горизонт отодвигался все дальше и дальше.

Ему захотелось развлечься, и он вспомнил строки из олонхо: «Птица журавль не нашла ее краев, красавец белоснежный стерх не увидал ее берегов», — но почему-то мысли ушли от героического эпоса и воображение его притащило сюда, в дальнюю глухомань, мощные машины, которые должны будут спустить воду из всех озер и осушить все болота. Останутся только реки. А потом люди разожгут здесь жаркие огни и сожгут все гнилые травы минувших годов. Тогда очистится, оздоровится земля и раскинутся на ней зеленые луга, тучные пашни, прекрасно возделанные огороды. Эта забытая земля могла бы прокормить половину населения всей Якутии…

А сколько такой земли, скрытой от людских глаз в безвестной дали влажных равнин, таежных полян, речных долин, на опушках девственных лесов!

Пусть кончится война, пусть вернутся с победой люди, пусть подрастут и получат образование дети. Все еще будет!

Тогойкин совсем забыл, что идет один-одинешенек по бескрайней, безлюдной тайге, забыл, что голоден, что устал, что скоро иссякнут силы. Он видел себя на зеленом бархате луга, в окружении друзей…

Справа и слева этой великой равнины сверкают и улыбаются стеклами окон двухэтажные каменные дома, поблескивают ровные широкие улицы главного колхозного поселка. На одной из скамеек зеленого парка, прочерченного песчаными дорожками и украшенного пестрыми от цветов клумбами, на той скамейке, что ближе к фонтану, сидит его престарелая мать и разговаривает с матерями его друзей. Там и дети его играют с детьми его друзей. Там и его подруга Лиза трудится вместе со своими подругами, такими же красивыми и приветливыми женщинами, как она сама.

Нигде во всем мире нет войн. Стальные мечи, проливавшие кровь, перекованы на плуги. Во всем мире царствуют армии счастливых бойцов-созидателей. Командуют этими победоносными армиями выдающиеся люди, ученые, высокоталантливые организаторы труда. Они исправляют ошибки и расточительность природы, осушая болота, орошая пустыни, согревая слишком холодные края, остужая чрезмерно жаркие… Выводят новые сорта хлебов, диковинные виды растений, разводят невиданно продуктивные породы животных.

Весь мир стал Родиной для всего человечества. Забыли люди про вражду и ненависть. Не стало оглушенных горем отцов и матерей, не стало детей-сирот. Старых дедушек и бабушек, спокойно отошедших на вечный покой, с глубоким уважением провожают в последний путь совсем пожилые дети и взрослые внуки…

Давно закрыты суды и тюрьмы, ибо забыты на земле убийства и грабежи. Нет зла и неправды. За ошибку или заблуждение, за проступок или нечаянную провинность самая строгая мера взыскания — общественный укор: «Ты ошибаешься, друг!..»

Каждый приносит пользу обществу в меру своих сил и умения и сам пользуется благами общества в меру потребностей своего сердца и разума.

Коммунизм победил во всем мире…

Когда Николай опомнился и огляделся, он уже подходил к опушке леса, казавшегося издали сплошной зубчатой стеной. Теперь он различал отдельные деревья.

Видимо, он шел очень долго. Но не устал, а, наоборот, чувствовал прилив сил и бодрости. Наверно, так бывает, когда стремишься к прекрасному, а мечты рисуют тебе это прекрасное осуществленным.

Между зарослями ивняка на опушке леса протянулся чей-то след. Не лошади ли? Он подошел ближе с судорожно бьющимся сердцем.