Батальон крови - [24]
— Нет. Они сарай нашли. Увидишь, там всего одна полуторка стоит, остальные уехали.
— Это там, за домами?
— Да.
— Понял. Все, я побежал, — Гриша спрыгнул с ящиков, бросил окурок на землю, закрутил его носком сапога и, улыбнувшись, хлопнул санитарку Березкину по плечу:
— Давай, увидимся!
— Вот дурак, — прошептала она под нос. Посмотрела, как он трусцой бежит по дороге, и подумала:
— Интересно, кто у него? Ведь только прибыл, а уже все успел: и повоевать, и девчонку найти. А может, она связистка, и они с ней раньше встречались? Ну и ладно — влюбляться нельзя! Лучше ненавидеть.
Девушка зашла в штаб, поинтересовалась о почтальоне и, узнав, что он у окопов, раздает солдатам письма, пошла туда.
Гриша получил новенькую, сшитую «врагами народа» в одном из лагерей, телогрейку. Вернулся к штабу, взял шинель и, чтобы не таскать за собой лишний груз, отнес ее старшине.
Подтянул ремень, поддернул низ телогрейки и вернулся к штабу. Около него он снял свое новое имущество. Солнце припекало, и в такой одежде было немного жарко.
Через час пошел к полевой кухне. Наелся «первого»: повар порадовал бойцов. Старшина выменял у местных немцев мяса и картошки, в результате получился очень вкусный суп.
Гриша и раньше любил супы, но такого — горячего, с куском мяса, он не пробовал. Наевшись, вернулся к штабу, заглянул внутрь, но комбат махнул ему рукой, давая понять, что он здесь лишний. Григорий сел рядом, на ящики, закрутил табачку и стал мечтать о том, что же произойдет сегодня ночью.
7. Первое свидание
К вечеру Григорий засуетился. Несколько раз проверял рацию. Лейтенант Симоха даже отметил его рвение, лишь комбат хитро улыбался.
— Успокойся, — говорил он. — Все будет нормально.
Гриша смотрел в его мужественные глаза и понимал, что вести себя, как мальчишка, нельзя: нужно быть посолидней, не дергаться. Особенно там, когда все произойдет.
В восемь вечера он снова сходил к кухне и поел вкусного супа. Настроение улучшилось, но какой-то ненужный, незнакомый страх крутил изнутри. Он ходил вокруг сарая, курил и пытался взять себя в руки.
— Может, она страшная. Наговорила, что такая же, как Титова, а на самом деле — тетка в возрасте, которой захотелось с солдатиком побаловаться? — думал он и тут же прогонял эти мысли. — Нет, она красивая. И голос у нее нежный. Я это чувствую, вот и волнуюсь, — успокаивал он сам себя.
В одиннадцать часов вечера Гриша ходил красный, как рак. Он стеснялся сам себя и товарищей. Ему казалось, что все видят его состояние и смеются над ним. А он как дурачок носится и не знает куда приткнуться. Но долгожданный час хоть и с мучительным опозданием, но пришел. Без одной минуты двенадцать, он сбил волну на два шага назад и стал вызывать Таню. Ответа не было, что-то сложилось не так. Гриша просто не знал, что для такой связи с ним нужно как минимум быть одной, а рядом с Татьяной все время кто-то был. Она чувствовала, как он с того конца связи рвется к ней, но ничего не могла сделать. В половину первого ничего не изменилось, в час — тоже молчание.
— Она дежурит до двух. Может, из-за переезда что-то изменилось. А как до нее достучаться, если она действительно в спецсвязи. С ними даже дружить нельзя. Да что там дружить — разговаривать опасно.
Время продолжало тянуться. Сон даже и не напоминал о себе. Григорий уже не метался, он молча сидел в штабе и смотрел на рацию. Ему хотелось нарушить приказ, и на обычной волне вызывать ее, но это могло все испортить. Отношения, что так неожиданно родившись, сразу бы исчезли из-за простой оплошности. Конечно, она бы от всего отказалась, но где-то внутри, Гриша чувствовал ее и понимал, что рано или поздно встретиться с этим человеком. Все, что сейчас происходит, — какая-то дурацкая нелепость возникшая не из-за них.
В половине второго он, уже слабо надеясь на что-то, вышел на связь.
— Тише ты, — услышал Григорий. — Я все слышу. В два заканчиваю. В самой последней землянке с правого края в три. Все, я не одна, сейчас придут.
Голос в наушниках исчез. Григорий несколько минут сидел и смотрел на рацию, ничего не понимая. Постепенно возбужденное состояние стало уходить. Он понял, что она не одна, и при посторонних такие переговоры не может себе позволить.
— В три, значит в три, — глубоко вздохнув, подумал он. Прижался к стене и решил закурить. Достал табак, скрутил самокрутку, зажег спичку и глубоко затянулся. Легкое головокружение появилось, но сразу прошло. Гриша снова разволновался. Теперь он понимал, что встреча неизбежна. Но что он будет делать? О чем говорить с ней. Мысли путались. Он сидел у рации и смотрел на коптящую, расплющенную гильзу от «сорокопятки». Из нее сделали такую нехитрую лампадку: налили масла, расплющили и вставили кусок портянки.
Черные тени плясали на стенах сарая. Гриша смотрел, то на них, то на дрожащий от сквозняка горящий фитиль.
— Так, я же солдат! А это что трусость? Конечно. Девчонки испугался. Ну встретимся, ну поболтаем. Может, поцелуемся, если она мне понравится. Хотя вряд ли, на первом свидании это неправильно — так, по крайней мере, говорили мужики.
В половину третьего он вышел из штаба и наткнулся на старшину. Тот как раз шел к нему. Он уже изрядно напился, но ему хотелось добавить. Вспомнил о связисте и поперся через ночь к этому мальчишке, только потому, что он вот так вот в первом бою взял и ничего особенного не совершил — выжил и все.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.