Батальон крови - [25]
— Товарищ старшина, я это.
— Что это. Пошли, — и легко подталкивая Григория, заставил зайти в штаб.
— Все. Сорвалось! Это ж надо. Она говорить не могла, а я уйти не могу. Чертовщина какая-то. Что подумает обо мне эта связистка — струсил, испугался, пацан сопливый? Нет, нужно что-то делать — спасать положение. Может, пойти «до ветра» и убежать? А вдруг он тревогу поднимет, скажет, связист исчез, — взволнованно думал Григорий.
Комбат появился вовремя.
— Михайлов! Ты линию проверил? — почти прорычал он.
— Какая линия? — вмешался старшина. — Целый взвод бабья — пусть они проверяют.
— Погоди, — приструнил он Савчука. Тот даже не ожидал и выразил такое пьяное возмущение на лице, что комбат не мог не улыбнуться.
— У него есть дела, не лезь. Личные, понял?
— Понял, — ответил старшина и, посмотрев на Гришу, произнес:
— Иди!
— Я недолго, — неуверенно ответил Григорий и, хлопнув дверью, убежал.
На его часиках было без пяти три. Он любил эти часы и сумел сберечь их еще с интерната. А там достались они ему заслуженно. Заступился за одного, а тот перед отъездом подарил их в знак благодарности. Гриша не хотел брать, но устоять не смог. Иметь свои собственные часы он мечтал с детства.
Время полетело, и сейчас он просил свои любимые часы немного задержать его. Он думал, что бы придумать в случае опоздания, но никак не мог опомниться. Ноги словно чужие несли его куда-то на правый фланг.
— Так землянка. Дальше еще одна, — путаясь в темноте, говорил он. Гриша бежал рядом с окопом и смотрел, куда он ведет. Где-то кто-то что-то говорил, какие-то солдаты сидели, собравшись в кучку. Он пробежал, мимо стараясь не обращать на это внимание. Кто-то высунулся из окопа и, крикнув, спросил:
— Эй, ты кто? Куда?
Но Гриша продолжал свое движение к первому в жизни свиданию. Увидев, недорытые окопы он остановился и заметил в стороне недоделанную землянку. Спрыгнул в нее и уткнулся ногами в бревенчатую лавку. Сел и осмотрелся.
— Вроде никого еще, не пришла, — вслух произнес боец.
— Отдышись. Что, еле смылся? — услышал он голос лейтенанта Титовой.
Он разговаривал с ней сегодня и этот звенящий ручеек, не спутал бы ни с каким другим голосом. Гриша связист, с тренированным слухом, умеющий принимать до ста двадцати букв Азбуки Морзе в минуту, засомневался.
— Кто здесь?
— Это я, не бойся.
— Таня?
— Да.
— А где вы, я вас не вижу.
— И не нужно. Так лучше, а то узнаешь меня, кто-то это заметит, и ты сразу загремишь в штрафбат.
— Да не боюсь я твоего полковника!
— А ты думаешь в штрафбате трусы? Там знаешь, какие люди? Бывшие офицеры, видевшие все в жизни. Только тебе туда не надо. Что мешает? Темнота? По-другому никак. Или я уйду.
— Нет, не уходи. Я согласен. Мне темнота не помеха. Не хочешь, чтобы я тебя видел и не надо, главное, что ты пришла и хочешь, чтобы я был рядом.
— Да хочу. Иди сюда ближе.
Григорий аккуратно привстал и на ощупь стал пробираться вдоль лавки в полной темноте. Дотронувшись до ноги, он одернул руку и, нащупав бревна лавки сел на них.
— Иди ближе, — шепотом произнесла девушка.
Гриша подвинулся. Две руки из темноты прижали его к горячему телу. Григорий почувствовал, как оно дрожит.
— Что с тобой? — спросил он.
— Ничего. Можно я тебя поцелую, — прошептала Таня.
— Можно, — ответил солдат, и подумал. — Так сразу — надо же?
Таня прижалась ближе и уткнулась в темноте носом в его щеку. Грише стало смешно, но он сдержал, спрятал свой смех. Хорошая девушка с нежным и красивым голосом открылась ему.
— Потом, потом, узнаю, почему так сразу, потом, — подумал он и, закрыв глаза, повернул лицо и прикоснулся губами к ее губам.
Поцелуй был долгим и жадным. Она не могла насладиться, удовлетворить проснувшуюся в ней жажду любви, а он делал это впервые и Григорию нравился этот поцелуй и те ощущения, что сопровождали его. Он обнял Таню за талию и, хлебнув глоток воздуха, как-то так получилось, что он поцеловал ее в шею. Девушка, встряхнув волосы, опомнилась.
— Все, стой. Уходи!
— Что случилось?
— Нет, ничего, просто уходи и все.
— Не уйду, — обиженно ответил Гриша.
— Ты только ничего не думай.
— А я и не думаю. Сама тень на плетень наводишь.
— Гриша, не обижайся. Я когда тебя увидела, внутри что-то заболело, затянуло, да так, что дышать невозможно. Утро, вечер, день… все время о тебе думаю. Стоишь перед глазами. А когда вы высоту брали, я не боялась. Верила, что ты не погибнешь. Почему-то чувствовала это и была спокойной.
— Правильно. Ты верь и все будет хорошо. Вот мне бы в глаза твои посмотреть?
— Зачем?
— Какие они у тебя?
— Карие.
— А у меня знаешь какие?
— Знаю! Голубые. Я все знаю: и улыбку, и ямочки на щеках, и глаза.
— В общем, срубил я тебя, с первого взгляда. А ведь так нечестно. Я тоже что-то в душе чувствую. Мне нравиться твой голос, волосы. Какие они шелковые, — Григорий провел пальцами по волосам девушки, и добавил, — мне плевать на твоего полковника. Я увидеть тебя хочу!
Таня прижалась к его плечу и заревела:
— Дура я! Дура!
— Да ладно тебе.
— Нет, дура я и все.
— Конечно, дура. Не хочешь, чтобы я на тебя посмотрел, — пошутил Гриша.
— На Титову смотри. Нас, на дню, раз двадцать путают, когда я к ним прихожу.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.