Басни - [11]
Шрифт
Интервал
XXII. Слон на воеводстве
Кто знатен и силён,
Да не умён,
Так худо, ежели и с добрым сердцем он.
На воеводство был в лесу посажен Слон.
Хоть, кажется, слонов и умная порода,
Однако же в семье не без урода:
Наш Воевода
В родню был толст,
Да не в родню был прост;
А с умыслу он мухи не обидит.
Вот добрый Воевода видит —
Вступило от овец прошение в Приказ[51]:
«Что волки-де совсем сдирают кожу с нас».
«О плуты! – Слон кричит, – какое преступлен!
Кто грабить дал вам позволенье?»
А волки говорят: «Помилуй, наш отец!
Не ты ль нам к зи?ме на тулупы
Позволил лёгонький оброк собрать с овец?
А что они кричат, так овцы глупы:
Всего-то придет с них с сестры по шкурке снять;
Да и того им жаль отдать».
«Ну, то-то ж, – говорит им Слон, – смотрите!
Неправды я не потерплю ни в ком:
По шкурке, так и быть, возьмите;
А больше их не троньте волоском».
1808
XXIII. Осёл и Соловей
Осёл увидел Соловья
И говорит ему: «Послушай-ка, дружище!
Ты, сказывают, петь великий мастерище.
Хотел бы очень я
Сам посудить, твоё услышав пенье,
Велико ль подлинно твоё уменье?»
Тут Соловей являть своё искусство стал:
Защёлкал, засвистал
На тысячу ладов, тянул, переливался;
То нежно он ослабевал
И томной вдалеке свирелью отдавался,
То мелкой дробью вдруг по роще рассыпался.
Внимало всё тогда
Любимцу и певцу Авроры[52]:
Затихли ветерки, замолкли птичек хоры,
И прилегли стада.
Чуть-чуть дыша, пастух им любовался
И только иногда,
Внимая Соловью, пастушке улыбался.
Скончал певец. Осёл, уставясь в землю лбом:
«Изрядно, – говорит, – сказать неложно,
Тебя без скуки слушать можно;
А жаль, что незнаком
Ты с нашим петухом;
Ещё б ты боле навострился,
Когда бы у него немножко поучился».
Услыша суд такой, мой бедный Соловей
Вспорхнул и – полетел за тридевять полей.
Избави, бог, и нас от этаких судей. [53]
1811
Книга третья
I. Откупщик и Сапожник
Богатый Откупщик в хоромах пышных жил,
Ел сладко, вкусно пил;
По всякий день давал пиры, банкеты,
Сокровищ у него нет сметы.
В дому сластей и вин, чего ни пожелай:
Всего с избытком, через край.
И, словом, кажется, в его хоромах рай.
Одним лишь Откупщик страдает,
Что он не досыпает.
Уж божьего ль боится он суда,
Иль просто трусит разориться:
Да только всё ему не крепко как-то спится.
А сверх того, хоть иногда
Он вздремлет на заре, так новая беда:
Бог дал ему певца соседа.
С ним из окна в окно жил в хижине бедняк
Сапожник, но такой певун и весельчак,
Что с утренней зари и до обеда,
С обеда до ночи без умолку поёт
И богачу заснуть никак он не даёт.
Как быть и как с соседом сладить,
Чтоб от пенья? его отвадить?
Велеть молчать: так власти нет;
Просил: так просьба не берёт.
Придумал, наконец, и за соседом шлёт.
Пришёл сосед.
«Приятель дорогой, здорово!»
«Челом вам бьём за ласковое слово».
«Ну, что, брат, каково делишки, Клим, идут?»
(В ком нужда, уж того мы знаем, как зовут.
«Делишки, барин? Да не худо!»
«Так от того-то ты так весел, так поёшь?
Ты, стало, счастливо живёшь?»
«На бога грех роптать, и что ж за чудо?
Работою завален я всегда;
Хозяйка у меня добра и молода:
А с доброю женой, кто этого не знает,
Живётся как-то веселей». —
«И деньги есть?» – «Ну, нет, хоть лишних не бывает,
Зато нет лишних и затей».
«Итак, мой друг, ты быть богаче не желаешь?»
«Я этого не говорю;
Хоть бога и за то, что есть, благодарю;
Но сам ты, барин, знаешь,
Что человек, пока живёт,
Всё хочет более: таков уж здешний свет.
Я чай, ведь и тебе твоих сокровищ мало,
И мне бы быть богатей не мешало».
«Ты дело говоришь, дружок:
Хоть при богатстве нам есть также неприятства,
Хоть говорят, что бедность не порок,
Но всё уж коль терпеть, так лучше от богатства,
Возьми же: вот тебе рублёвиков мешок:
Ты мне за правду полюбился.
Поди: дай бог, чтоб ты с моей руки разжился.
Смотри, лишь промотать сих денег не моги
И к нужде их ты береги!
Пять сот рублей тут верным счётом.
Прощай!» Сапожник мой,
Схватя мешок, скорей домой
Не бе?гом, лётом;
Примчал гостинец под полой;
И той же ночи в подземелье
Зарыл мешок – и с ним своё веселье!
Не только песен нет, куда девался сон
(Узнал бессонницу и он!);
Всё подозрительно, и всё его тревожит:
Чуть ночью кошка заскребёт,
Ему уж кажется, что вор к нему идёт:
Похолодеет весь, и ухо он приложит.
Ну, словом, жизнь пошла, хоть кинуться в реку.
Сапожник бился, бился
И, наконец, за ум хватился:
Бежит с мешком к Откупщику
И говорит: «Спасибо на приятстве,
Вот твой мешок, возьми его назад:
Я до него не знал, как худо спят.
Живи ты при своём богатстве:
А мне, за песни и за сон,
Не надобен ни миллион». [54]
1811
II. Крестьянин в беде
К Крестьянину на двор
Залез осенней ночью вор;
Забрался в клеть и на просторе,
Обшаря стены все, и пол, и потолок,
Покрал бессовестно что мог:
И то сказать, какая совесть в воре!
Ну так что наш мужик, бедняк,
Богатым лёг, а с голью встал такою,
Хоть по миру поди с сумою;
Не дай бог никому проснуться худо так!
Крестьянин тужит и горюет,
Родню сзывает и друзей,
Соседей всех и кумовей.
«Нельзя ли, – говорит, – помочь беде моей?»
Тут всякий с мужиком толкует,
И умный свой даёт совет.
Кум Карпыч говорит: «Эх, свет!
Не надобно было тебе по миру славить,
Что столько ты богат».
Сват Климыч говорит: «Вперёд, мой милый сват,
Еще от автора Иван Андреевич Крылов
Рекомендуем почитать
