Башня на краю света - [5]

Марта Кристенсен поднимает в своей повести множество вопросов, волнующих сегодня передовую интеллигенцию Дании. В какой-то мере эти вопросы носят частный характер: положение женщины в семье и на производстве, принципы семейного и школьного воспитания, пути предупреждения дальнейшего роста детской преступности. Однако общественная значимость открытого обсуждения вопросов неоспорима.

Грустная история копенгагенской работницы рассказана писательницей с искренним сочувствием, но без мелодраматизма — она так же проста и непритязательна, как сама героиня. Однако между строк повести легко прочитывается обращенный к читателям призыв: не забывать о живущих рядом людях, быть к ним бережнее и терпимее, помнить о том, как легко неизлечимо ранить душу человека — большого или маленького, все равно, — недобрым словом и даже взглядом. Повесть утверждает ценность каждой человеческой личности, взаимную ответственность людей друг за друга, и это придает ей не только эмоциональную действенность, но и подлинно гуманистическое звучание.

Традиции реалистической прозы в датской литературе богаты и многообразны. История ее развития отмечена известными именами и выдающимися произведениями. Немало интересного и значительного создано и создается датскими писателями и в наше время. Каждый из них ищет свой путь, свою манеру, позволяющую наиболее полно донести до читателя то, что представляется автору самым существенным в его жизненных наблюдениях. Виллиам Хайнесен, Финн Сэборг и Марта Кристенсен — художники чрезвычайно разные, их поиски ведутся в сферах, мало соприкасающихся друг с другом. Поэтому знакомство с типичными для них произведениями позволяет увидеть если не все, то хотя бы некоторые из тех богатых возможностей, которые не перестают открывать настоящие мастера современной Дании в старинном искусстве прозаического повествования.

И. Куприянова

Виллиам Хайнесен

Башня на краю света ( Поэтическая повесть-мозаика о младенческой младости )

Други, взгляните: трава зеленеет!

Стужа лютует, ветер ярится,

Снег кружит,

Но трава зеленеет,

И велико, велико

Мое зеленое счастье!

Други, взгляните: трава зеленеет!

Шаг мой тяжел, череп мой лыс,

Рот мой беззуб, мутен мой взгляд,

Конец уже близок,

Но сердце мое все цветет,

И глубоко, глубоко на закате

Мое зеленое счастье!

Ли Бо

В те времена, когда земля не была еще шаром, но имела начало и конец, далеко, на самом краю света, высилась прекрасная башня.

Днем облака нескончаемой чредою плыли неспешно мимо башни в великой бездне под лучистым оком солнца.

Ночью башня светилась взапуски со звездами бездны и северным сиянием — ведь башня была не простая, а светящаяся.

Ясными вечерами можно было увидеть, как сверкает средь океанской тьмы чудесный огонь, и тогда душа влеклась неудержимо к светозарной башне, что вздымалась одиноко в те неведомые бескрайние дали, где кончается и начинается мир и где Дух Божий носится над водою.

То было давным-давно, на заре времен, когда ты еще не знал, что далекий волшебный свет — это свет самого обыкновенного маяка, творения мысли и рук человеческих, полезного и разумного светильника, чье назначенье — указывать путь мореходам.

То было прежде, чем ты узнал, что Земля — звезда средь прочих звезд в непостижимой безмерности времени и пространства, а сам ты — звездный житель.

ВЕЧЕРНЯЯ ТРУБА

Да, Земля с ее маяками и кораблями, островами и континентами, городами и людьми — это звезда, одна из прекрасных блесток в звездном сонме на тверди небесной.

Но ты этого еще не знаешь, ведь ты совсем новичок в мире слов и вынужден покамест обходиться в меру сил звуками и картинами.

Твой Пролог в самом разгаре — беспокойная, но упоительная пора. Преддверье весны, ты лежишь в своей кроватке, новичок во времени, несмышленыш, но полный ошеломляющих предчувствий и ожиданий.

Ты не спишь, лежишь и слушаешь.

Ты лежишь и слушаешь Вечернюю Трубу.

Вечерняя Труба — это пение желтой полоски неба там, где солнце окунулось в море.

Это большая птица, которая радостно клохчет и кудахчет.

Это Вечерняя Птица.

— Нет, это Перевозчик, он сидит на скале у своего дома и трубит в свою трубу.

Вечерняя Птица кудахчет и клохчет в трубе у Перевозчика. Желтый край неба поет у него в трубе. Тихонько плещутся у него в трубе счастливо играющие волны.

Потом опускаются сумерки. Потом опускается тьма. И тогда труба умолкает.

ВОДОПРОВОДНЫЙ КРАН

А потом наступает ночь.

Ночь висит над всеми крышами.

Ночь мерцает во всех окнах и в лужицах дождевой воды на крышках синих керосиновых бочек.

Теперь все люди дремлют у себя в спальнях, и на крыльях тьмы слетают к ним сонные цветы.

В тишине слышится далекий звук звездной капели, падающей с небес. Звук этот эхом перекатывается по всему огромному небосводу.

Он сейчас — единственный звук в Небесах и на Земле.

— Это вода капает из крана, его плохо закрыли.

Одинок, одинок на белом свете подтекающий водопроводный кран.

ДЫМ

У неба чердак без балок и без настила.

Во дворе перед домом Старика стоит пустая кровать. Она деревянная, только что вымытая. Она выставлена на солнце сушиться, но солнца-то настоящего нет, потому что Старик сидит на кровати и курит трубку и от ее густого дыма солнце краснеет и тускнеет.