Бархатные коготки - [121]

— Мама сказала, вы небось совсем вымотались, и велела мне отнести вам чаю. — Она наклонила голову. — Но я должна подождать, пока вы выпьете, чтобы забрать потом кружку.

Чай был замутнен капелькой снятого молока и ужасно наслащен. Я выпила его быстро, девочка пока дрожала и топала ногами.

— Ты сегодня не в школе? — спросила я.

— Нет. Сегодня день стирки. Я должна присматривать за малышами, чтобы не путались под ногами у матери.

Разговаривая со мной, девочка все время разглядывала мою стриженую голову. У нее самой волосы были светлые; как когда-то у меня, они длинной небрежной косой спускались меж торчащих лопаток.

Было уже половина четвертого, и, вернувшись в кухню, чтобы отмыть грязные руки, я увидела, что в доме стало совсем темно. Я сняла передник, зажгла лампу; несколько минут ушло на то, чтобы осмотреть преобразившиеся помещения. Как они обрадуются — думала я по-детски. Как обрадуются… На душе у меня, однако, не было так весело, как шесть часов назад. Как мерк за окном день, так меркло во мне блаженство, когда я задумывалась о том, что пора отправляться на поиски собственной крыши над головой. Я взяла список, который оставила для меня Флоренс. Почерк был очень аккуратный, но на листе, где лежала усталая рука Флоренс, отпечатался испачканный чернилами палец.

Невыносимо было даже думать про предстоящий обход приютов, про комнату вроде той, где ночевали мы с Зеной. Еще часок в запасе имеется, решила я и вернулась к мыслям о том, как счастливы будут Ральф и Флоренс, когда придут домой и застанут чистоту и порядок. Еще больше воодушевила меня идея, что они будут счастливы вдвойне, если по возвращении обнаружат на плите горячий ужин. Запас еды в буфете вроде бы был невелик, но у меня имелись подаренные полкроны… Следовало, конечно, приберечь их на собственные нужды, но это меня не остановило. Я взяла монету оттуда, куда ее положила Флоренс (раньше я прикоснулась к ней лишь однажды, когда протирала это место тряпкой), и поковыляла по Куилтер-стрит к палаткам и тележкам на Хэкни-роуд.

Вернулась я через полчаса. С собой я несла хлеб, мясо и овощи, а кроме того — ананас (уж очень красиво он выглядел в тележке фруктовщика). Полтора года я питалась исключительно отбивными котлетами и рагу из дичи, patés[13] и засахаренными фруктами, но мне было известно одно блюдо, которое часто стряпала миссис Милн, из картофельного и капустного пюре, солонины и лука, — мы с Грейси облизывались, когда видели его на столе. Я подумала, что оно не такое уж мудреное и можно бы приготовить его для Ральфа и Флоренс.

Я поставила вариться картофель и капусту, жарила уже лук, но тут в дверь постучали. Я вздрогнула и немного растерялась. Полностью освоившись в доме, я готова была отозваться на стук, но имела ли я право?

Где кончается готовность помочь и начинается навязчивость? Я опустила взгляд на сковороду с луком, на свои закатанные рукава. Может, я уже перешагнула эту грань?

Пока я терялась в раздумьях, в дверь снова постучали. В этот раз я без колебаний шагнула прямиком к двери и открыла ее. На пороге стояла девушка — красивая девушка с темными волосами, покрытыми бархатным шотландским беретом. Увидев меня, она проговорила:

— О, выходит, Флорри еще не вернулась? — и скользнула взглядом по моим рукам, платью, глазу и наконец прическе.

— Мисс Баннер нет дома, — отозвалась я. — Я тут одна. — Я втянула носом воздух и, как мне показалось, уловила запах горелого лука. — Слушайте, у меня тут жарится на кухне. Не обессудьте… — Я ринулась в кухню спасать лук. К моему удивлению, сзади послышались шаги: девушка последовала за мной. Я оглянулась: она расстегивала пальто и изумленно озиралась.

— Бог мой. — Голос посетительницы выдавал некоторую воспитанность, но без малейшей примеси спесивости. — Я заглянула, потому что увидела крыльцо и подивилась, что это нашло на Флорри. Теперь вижу, или она вовсе лишилась рассудка, или у нее завелись феи.

— Это все моя работа…

Девушка засмеялась, обнажая зубы.

— Тогда вы не иначе как король фей. Или королева? Не пойму, то ли ваши волосы не соответствуют одежде, то ли наоборот. Если, — она снова засмеялась, — тут скрыт какой-то смысл.

Я не знала, какой смысл тут мог скрываться, и пояснила чуть чопорно, что отращиваю себе волосы.

— Вот как. — Улыбка ее немного увяла. Она спросила неловко: — А вы живете у Флорри и Ральфа?

— Они из милости приютили меня на ночь у себя в гостиной, но сегодня я должна уйти. Собственно — сколько на ваших часах? — Посетительница показала мне часы: на них было четверть пятого — много больше, чем я рассчитывала. — Мне в самом деле очень скоро пора уходить. — Я сняла с плиты сковородку — лук, на мой вкус, чуть подгорел — и принялась осматриваться в поисках миски.

— По крайней мере, выпейте со мной чаю, — предложила гостья, махнув рукой на мою спешку.

Она поставила кипятиться воду, а я начала толочь вилкой картошку. В целом блюдо выглядело не совсем так, как стряпня миссис Милн; на вкус оно тоже оказалось похуже. Я отставила миску в сторону и нахмурилась. Девушка протянула мне чашку. Непринужденно прислонившись к буфету, она отпила из своей чашки, потом зевнула.