Баня в полночь - [62]
Литература о локальных календарных приметах обширна, а благодаря значительным отличиям в климатических условиях и {199} географических зонах страны, протянувшейся от Белого моря до Черного и от Балтики до Тихого океана, сами предсказания значительно разнятся от региона к региону. Одно из самых пространных и полезных исследований, в котором календарь рассматривается в приложении к деревенскому быту, — обзор народного календаря Енисейской губернии, сделанный А. Макаренко[86].
Перечислим самые важные праздники, с которыми связано большое количество примет (ниже приводятся лишь некоторые календарные приметы, знамения и методы гадания):
Рождество. С этим праздником связан целый ряд примет, менявшихся в зависимости от того, на какой день недели приходится Рождество. Их можно найти в народном тексте «Колядника», происхождение которого связано с античной традицией (см. гл. 14.7). Более простые и несистематизированные приметы, например, таковы: ясные дни в Рождественский пост — к хорошему урожаю; иней на Рождество — урожай на хлеб, небо звездисто — урожай на горох; на Рождество метель — пчелы хорошо роиться будут; на Рождество путь хорош — к урожаю гречи; на Рождество не надевай чистой рубахи, а то жди неурожая[87]. На Рождество не шили и не плели лаптей, чтобы ребенок не родился слепым или кривым[88]. В период от Рождества до Крещения (на святки — основное время для гаданий о замужестве, см. гл. 4.4-5) «гнутой работы не работают» (например, не делают обручей для бочек), иначе не будет приплода скота; пасмурные дни на святки означали, что у коров будет много молока, а ясные дни — что куры будут хорошо нестись[89].
Новый год. Канун Нового года был еще одним излюбленным днем для ворожбы, особенно для гаданий о замужестве (см. гл. 4.4-5). Ситуация в данном случае усложняется из-за того, что до реформы Петра I (1700) Новый год начинался 1 сентября. Большая часть зафиксированных поверий, относящихся к Новому году, не имеет какого-то специфического характера, и возникли они явно позднее 1700 года. Предсказания на этот день представляются самоочевидными: если день св. Василия (первый день нового года) был счастливым, таким же будет весь год[90]; на Новый год не следует работать, иначе весь год пройдет в тяжком труде[91]. Погода в канун дня св. Василия (особенно звездная ночь) во многих местах России указывала на то, каким будет урожай в наступающем году (виды злаков варьировались в зависимости от региона)[92]; в эту ночь владельцы садов трясли плодовые деревья, {200} чтобы обеспечить хороший урожай, а ведьмы старались похитить с неба месяц[93].
Крещение (Богоявление). Крещенский сочельник был третьим на святках днем, когда производились гадания (см. гл. 4.4). Если в Крещение собаки много лают, будет много зверя и дичи. Воду из растопленного крещенского (как и мартовского) снега хранили для беления холстов и от разных недугов — благоприятные свойства крещенского снега были известны и Татьяне в «Евгении Онегине» (см. гл. 7, 30). На Крещение открываются небеса, и о чем в этот момент помолишься, то и сбудется. Если во время крещенского водосвятия туман, хлеба будет много, а если полная луна или прорубь (иордань) полна воды, будет большой разлив рек; облака в полдень на Крещение предвещают хороший урожай; лунная ночь — к урожаю гороха, ягод и грибов, а также к благоприятному году для ягнят[94].
Благовещение (25 марта). В.И. Даль отмечает, что для крестьян этот религиозный праздник был наиболее значимым. В этот день, как и на Пасху, души грешников в аду освобождаются от мучений. В этот день не пряли и не ткали[95], не расчесывали волос, не топили печь, не готовили пищу. Крот слепой оттого, что рыл землю на Благовещение; кукушка не имеет своего гнезда за то, что свила в этот день гнездо. Что бы ни случилось на Благовещение, оно определит ход событий на весь год, поэтому воры всегда стараются украсть что-нибудь в этот день, чтобы весь год быть удачливыми в своем ремесле. Запрет начинать какое-либо дело в тот день недели, на который пришлось Благовещение, соблюдался в течение всего года. «На Благовещение дождь, родится рожь»; с этим днем связано множество других подобных примет[96].
День архангела Гавриила (26 марта) — несчастливый. Если прясть на Гавриила или позже, работа не пойдет впрок (возможно, запрет перенесен с предыдущего дня)[97]. Дети или приплод скота, появившиеся на свет в этот день, могут оказаться увечными[98].
День св. Георгия (23 апреля). Известен как Юрий-теплый, в отличие от Юрия-холодного (26 ноября). К нему приурочено много погодных и сельскохозяйственных примет: ранняя роса на Юрьев день сохраняет от дурного глаза и семи недугов, но эту же росу собирают ведьмы для вредоносной магии[99].
Пасха. Гром на Пасху предвещает хороший урожай. Кости от мяса, съеденного за пасхальным столом, закапывали по углам поля для защиты от града. {201}
День свв. Бориса и Глеба (2 мая). Торговцы должны были много продать в этот день, чтобы обеспечить себе успех в торговле на весь оставшийся год.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.