Банк. Том 2 - [114]

— Десять листов. Две стопки на столе…

— Стопки толстые?

— Листов по двести где-то…

— Как листы расположены — пять на два?

— Да…

— На листах что-то написано?

— Написано… Кроме того, который на перевернутой стопке, там не видно.

— Видишь, что написано?

— Искоса, но вижу.

— Бери ручку, вот бумага, пиши дальний левый лист от кресла. — Хуан отвлекся и шепнул.

— Я бы на твоем месте на это вообще не смотрел. Отойди в угол.

Маша послушалась, а ручка в руках Сергея продолжала гулять по бумаге. Надпись -317- сверху листа показала, что решение было очень многостраничным. А листов-то получится вытянуть всего девять, сквозь бумагу никто не видит… Ладно, девять страниц из где-то полутысячи у него появятся, а если они будут идти подряд… Может, что-то и получится… Придется учить математику! Во всяком случае из парня ему навряд ли что удастся выудить еще, он и до этого добирался ох, как непросто. Ага, следующая страница 318, вроде все по порядку идет… Теперь дальше… А мелко же все написано, черт побери! Но разборчиво, а это главное. Долго все идет, но надо терпеть… Ага, наконец-то готово. А теперь — постгипнотическое внушение

— Ты забудешь о том, что видел эти стопки бумаги.

— Забуду…

— И если будут спрашивать, скажешь, что никаких бумаг не видел. Спи…

— Ну вот, целехонек ваш Серега. И больше никому ничего лишнего не скажет. Со второго этажа я, если хотите, спрыгну, но лучше уйти с первого через окно сортира, как зашел…

— Погодите. Ну, положим, вы не из той плохой компании, но! Чего это вы все-таки у дома вчера делали?

— Ну, Маша… я тоже хотел поговорить вечерком с хозяином, но по-хорошему.

— Ха! Схлопотали бы вы от него по роже…

— Чего? От пятидесятилетнего городского?

— Так у этого пятидесятилетнего разряд по самбо и бокс…

— А у меня опыт захвата живыми не одного десятка человек, это не на матах драться…

— Ну, это уже не слишком хороший разговор…

— Начал бы я точно по-хорошему, а там бы как получилось… Надо всегда стараться быть готовым ко всему.

— Даже к внезапному появлению ехидной бабы со скальпелем?

— И к этому тоже… Я ж ведь тебе не сдался. Перед тем, как заниматься всякими непростыми делами, всегда надо морально подготовиться к тому, что любое такое дело может стать последним…

— Жесткий ты, Хуан, человек…

— Не без этого… Да и ты, Катерина, тоже баба непростая. Я б за тобой даже и приударил, раз Машин папаша помер, люблю красивых женщин с характером. Но дома жена и трое детей ждут…

— Жену-то как зовут — Хуанита?

— И как это ты догадалась? — в ответ раздался веселый смех. Но скальпель баба при этом не опустила. А сказал-то он чистую правду…

— Ладно, Хуан… Я тоже люблю серьезных мужчин с чувством юмора, но трех детей без отца не оставлю. Точно уедешь, не вернешься?

— Да я здесь только из-за этого знания оказался, там уже корни пустил…

— Хорошо. Мы — по стенам, ты к выходу. Дверь я на ножку стула закрою, на всякий случай, потому как доверия к тебе у меня большого нет, не обессудь. Начнешь ломится — скальпелей хватит. Вылезешь — подойдешь вниз, рукой перед этим окном помашешь. Чтоб мы не думали, что ты за дверью затаился.

— Понял, Катерина. Спасибо! Кстати, жену мою на самом деле Хуанита зовут, на Машу твою очень похожа. Только постарше и более смуглая…

— Фух… Ушел… Ручкой помахал, да еще и улыбнулся на прощание…

— Слава Богу… Так, Маша, ты теперь до конца праздников ночью спишь только тут и с ножкой стула в ручке. Поняла?

— Где уж тут не понять…

Глава 101

— Заходи, Ваня. Ну как, получилось?

— Было непросто, но получилось…

— Молодца… Утром поедешь? Кстати, не гонятся там за тобой?

— Не должны… Автобус на Москву по утрам ходит?

— Ага… В шесть двадцать.

— Спасибо тебе, отец. Держи рубли, сколько есть. Я себе тысяч пять оставлю…

— Да зачем мне сколько…

— Бери дед, это от души и из уважения к старшему поколению солдат. Только много не пей…

— Да я-то сам не больше фронтовой нормы в день. А с хорошим человеком и побольше можно… Спасибо тебе, Ваня.

— Да и тебе, дед, спасибо. Даст Бог, свидимся…

— Это вряд ли. Меня уж на том свете заждались…

— Пообещай мне, что туда не будешь торопиться…

— Да легко… Я сам-то никуда не тороплюсь, но как время придет — встречу все спокойно… Уж сколько раз смерть обманывал, нельзя ж это вечно делать…

— Не знаю, дед, смогу ли я так же сказать в твоем возрасте…

— Сможешь, Ваня, сможешь… Любой настоящий старый солдат это всегда сможет.

— Деньги лучше спрячь, а то еще, как узнают, все потомки прибегут. То-то я вижу, как они тебя помнят и заботятся — никто не ногой, даже в праздник…

— Да внучка от первого брака раз в неделю по дороге домой из больницы забегает… Зря я наверно с ее бабкой развелся… Медсестра она в хирургии.

— Хм… А ее, часом, не Катериной зовут?

— Ты-то откуда знаешь?

— Говорил я тебе, не задавать мне нескромных вопросов…

— А ты ей ничего плохого не сделал?

— Нет… Поговорили с ней, да потом вопрос и решился.

— Ну и хорошо, а то я б на тебя сильно обиделся…

— Ладно, давай я посплю до без двадцати шесть… А то перенервничал я таки…

— Ложись, все постелено… Давай попрощаемся заранее. Если я с утра буду спать — тебя ж без сна дожидался, просто дверь захлопни, да и делов…