Банк. Том 1 - [137]

В Японии уже была середина дня, однако сотрудники фирмы Amanda после случившегося прокола перешли на круглонедельный режим работы. К тому же, образцы бумаги, которую вместо денег запихнули в их приемник банкнот, удалось получить только сегодня то ли ночью, то ли ранним утром — зависело от точки зрения. Конечно, скорость получения было далека от удовлетворительной. Однако, глядя на то, как медленно и тщательно работает русская милиция, вернувшимся из командировки казалось чудом то, что им вообще удалось добыть хоть что-то. Ни одного отпечатка пальцев на бумаге не было найдено, хотя, как им сообщили, искали на всех и очень тщательно! Сообщили им, кстати, только потому, что с них самих сняли показания в присутствии японского консула! Конечно, кое-что им удалось утаить, ссылаясь на незнание, в виду режима коммерческой тайны (что, формально говоря, было правдой). Если бы не консул, который попросил милицейского начальника о нескольких образцах, не видать бы им ничего. Да и сам милицейский начальник оказался не промах и стребовал с фирмы одно тестовое устройство для испытаний. DHL редко отправлял коробки таких размеров… Конечно, это не был банкомат, а только часть его, со своим блоком питания, которая была заранее настроена на прием и проверку подлинности рублей. Однако, если бы дело было только в тестовом устройстве! Начальник потребовал внесения в составленный им и консулом документ пункта о том, что образцы будут переданы только после проведения всех необходимых для следствия испытаний. Которые все это время и проводились. На бумаге было найдено некоторое количество порошка, которым посыпают резиновые перчатки, что вполне объясняло отсутствие отпечатков пальцев, однако, проследить конкретную партию перчаток по столь малому количеству талька, или чем там они были пересыпаны, было не возможно, да и в партиях там десятки тысяч штук. Узнали и модель и даже серийный номер принтера, на котором производилась печать, но принтеру было уже пять лет, купили его за наличные и, даже если бы удалось точно установить того продавца, который продал устройство (а все трое утверждали, что не помнят пошедшего столько лет назад и продать этот принтер мог любой из них), его показания все равно будут, мягко говоря, спорными. Принтеров-то продали кучу и серийники их не записывали, в гарантийные мастерские он тоже не попадал — это проверили первым делом, уж там-то все контакты хозяина были бы зафиксированы, но увы! Принтер канул в воду после продажи и не всплывал до возбуждения уголовного дела. Ультрафиолетовые и магнитные картриджи в Россию не завозились и, очевидно, были привезены из Китая. Туда был направлен запрос, но в положительный ответ мало верилось. Создавать хоть какие-то проблемы своим продавцам они точно не будут, дадут ответ, что никто из России ничего не покупал и весь сказ. А это и так по отчетам с таможни известно… Самое главное, что они, с формальной точки зрения, и не соврут, оптом наверняка покупали китайцы, а кто там чего купил в розницу — сказать сложно, даже если тщательно искать, что уж тут говорить о стороннем деле, которое от своих проблем отвлекает! К тому же, никто не знал того, что поиски, даже если бы они и проходили как надо, ничего не дали бы. Знакомый торговца Ли просто стащил эти картриджи, которые были подделками, но достаточно высокого качества, не отличимые от оригиналов. Собственно, он потихоньку таскал и картриджи с обычными чернилами, получая за них неплохую прибавку к зарплате. А даже если вора бы и нашли, что было уж совсем невероятным, китайцы совершенно точно не стали бы светить в международных делах выпускающий подделки заводик… Тем более, что он не утруждал себя оплатой разработчикам принтера роялти, или как оно там называется… Бумага тоже была самой обычной, продавалась она большими партиями и отследить покупателя возможным не представлялось. Выпускающую бумагу фабрику, конечно, нашли, отследили, через каких поставщиков могла быть отправлена бумага в Благовещенск, однако, и поставщиков было двое и отправляли он ее за последний год не менее трех раз, да еще и в множество магазинов. Всего более 20000 пачек бумаги. Расспрашивать продавцов о том, уж не понят ли они кого подозрительного, покупающего бумагу, было делом безнадежным, однако это было сделано, несмотря на их иронические усмешки. Естественно, никто ничего не помнил, но попытка что-то узнать была совершенно правильной, хоть и безуспешной. В общем, как-то привязаться к вещественным доказательствам оказалось невозможным и после подписания множества соответствующих бумаг сотрудники фирмы наконец-то получили вожделенные образцы. Само собой, они были проверены в переданном милиции тестовом устройстве и опознались, как реальные деньги, после чего были самым бережным образом упакованы даже в несколько конвертов один в другой, как русская матрешка, и отправлены консулу для передачи дипломатической почтой, так как различные сканеры могли свести на нет магнитные свойства бумаги. Это представлялось маловероятным, но возможным, а рисковать совершенно не хотелось. Диппочта в соответствии с Женевской конвенцией никак не сканировалась, но курьеры летали в Японию ночными рейсами, что задержало отправку еще на несколько часов. Наконец, вожделенное было наконец-то получено в Токио и довезено до фирмы на ближайшем «синкансэне». Испытания на фирме дали тот же самый результат, что и в России, однако были проведены и исследования, которые были совершенно не возможны там. Все признаки, подлинности, которые были напечатаны на бумаге, были прилежнейшим образом сравнены с имевшейся на фирме документацией. Результат был обескураживающим и чрезвычайно плохим — на бумаге были только те признаки, которые имелись в переданной им от Гознака документации и никаких более. Это означало, что утечка произошла именно в их компании, а о последствиях возможного раскрытия такого факта и думать-то даже не хотелось… Но работали не только технические специалисты. Административный персонал вовсю шерстил все предыдущие протоколы совещаний рабочих и проектных групп, выписывал все принятые решения, анализировал их… Все чаще и чаще в протоколах всплывал Киоши Онода, который вышел на пенсию. Он, как показывали протоколы, довольно сильно возражал против того, чтобы анализировать подлинность только по магнитным и ультрафиолетовым признакам, и, как показала практика, оказался очень даже прав. Учитывая то, что он был отодвинут от проекта и изгнан на пенсию за упрямство, хотя в бумагах это и называлось иначе, было прежде всего проверено, имел ли он допуск к секретной документации. С этим все оказалось в порядке. Конечно, Онода мог видеть эти документы краем глаза, или, возможно, пролистать их раз-другой, но даже скопировать их, не говоря уже о том, чтобы, вынести данные за пределы здания для него было не возможно. Того, что после простого пролистывания человек мог запомнить все, не мог себе представить никто… После проверки было решено найти Оноду, так как он мог припомнить нечто полезное для расследования. Не стоило пренебрегать никаким шансом, каким бы малым он ни был. После ожидавшегося им звонка Онода еще раз выпил сакэ, хотя на этот раз русские не имели к этому чрезвычайно малое отношение, и достал свой дневник, который он вел в то время, когда он еще работал и именно в расчете на подобный случай…