Бали - остров живых богов - [97]

Но Бали существует не только в разрезе современности. Автор прав, назвав остров «островом живых богов», в том смысле что древность и средневековье сконцентрировались на острове в образе вечно живых, хотя и навечно застывших балийских богов. Как происходило формирование этой культуры, как складывалось сложное и весьма многообразное единство стран островной части Юго-Восточной Азии? Этот вопрос интересен и в связи с общеисторическими проблемами, и сам по себе, особенно для любознательного читателя, который прочел книгу, стремясь обогатиться именно новым для себя знанием. В целом книга дает адекватное представление о балийской культуре, она основана на живых представлениях автора, который, как видно, не раз и не два побывал на острове и полюбил его. Но автор, безусловно, не историк и не этнограф, поэтому небольшой этно-исторический комментарий к тому, как он изложил ранние этапы формирования индонезийских культур, может некоторым читателям показаться небесполезным.

Особый протест при чтении книги Г. Улига у меня вызвало стремление автора рассматривать культуру Юго-Восточной Азии исключительно как производную от культур Индии или даже Китая. Порой возникает такое представление, что все здесь привнесено извне, все обязано своим существованием деятельности каких-то таинственных пришельцев. Следует сказать, что сейчас едва ли найдется хоть один современный специалист по этим проблемам, который присоединился бы к такому взгляду. Современная наука примерно следующим образом представляет себе процесс заселения архипелага и возникновения на нем той этнокультурной ситуации, которую мы видим сейчас.

Малайский архипелаг, безусловно, входил в зону распространения так называемого homo erectus, непосредственного предка homo sapiens, хотя его и нельзя назвать «родиной человечества» уже хотя бы по той причине, что наиболее ранние формы архантропов жили, как известно, на территории современной Восточной Африки. Но именно на индонезийских островах обнаружены наиболее древние на сегодняшний день останки существа, которое, без сомнения, можно назвать «человеком разумным», — это череп девочки из пещеры Ниа на севере Калимантана, возраст которой — около 40 тыс. лет. Из этого не следует, разумеется, что «превращение» архан-тропа в человека современного типа произошло именно на Калимантане: не забудем, что мы всегда имеем дело со случайными находками и с индивидуальными случаями, более того, есть все основания считать, что сапиентация (так называется это превращение в антропологии) произошла где-то в ином месте, скорее всего на Ближнем Востоке. Но древнее заселение Малайского архипелага представителями вида homo sapiens не может быть подвергнуто сомнению. Эти древнейшие жители архипелага имели негроидный облик и отдаленно напоминали современных австралийских аборигенов или папуасов, чьи предки также располагались в те отдаленные времена на островах Малайского архипелага.

Проникновение инородных культур, сопровождавшееся проникновением людей монголоидного антропологического типа, началось, очевидно довольно давно, где-то в V тысячелетии до н. э. Эти же люди принесли на архипелаг и на другие острова Тихого и Индийского океанов аустронезийские языки, на которых говорит большинство индонезийских народов, в том числе и балийцы. Г. Улиг ссылается на изыскания известного австрийского археолога и историка Р. фон Гейге-Гельдерна, опубликованные еще в 30-х годах. С тех пор его теория, основанная на разграничении каменных топоров разного типа сечения (недоброжелатели любили называть ее «топорной теорией»), была существенно дополнена множеством новых свидетельств, да и сама во многом изменилась. Согласно современным представлениям, предки аустронезийских народов некогда были родственны предкам народов тайской группы, населяющим сейчас Южный Китай и обширные районы Индокитайского полуострова, например Таиланд и Лаос. Жили эти общие предки, видимо, на территории современного Южного Китая, примерно напротив Тайваня. Скорее всего именно переселение части этих протоаустронезийцев на Тайвань и вызвало их отрыв от прежней общности и привело к образованию этой, столь распространившейся потом по свету языковой семьи. Таким образом, именно остров Тайвань можно рассматривать как прародину большинства народов Юго-Восточной Азии.

Прошло много времени, прежде чем развитие производящего хозяйства, в частности внедрение рисоводства, заставило древних аустронезийцев переселяться с Тайваня на другие острова. Процесс этот занял несколько тысяч лет и длился с начала III тысячелетия до н. э. и, в сущности, до последнего времени, ибо процесс миграций народов Индонезии или Океании не прекращается и по сию пору, хотя в современности он вызван иными причинами, чем в древности. Ближайшими к Тайваню островами были Филиппины, а затем Сулавеси и Калимантан. Именно там и начал оседать наиболее ранний поток переселенцев. Из этого района началось заселение Океании, т. е. Микронезии, Полинезии и части Меланезии, из этого же района, предположительно из Южного Калимантана, был заселен Мадагаскар. Во II тысячелетии до н. э. аустронезийцы заселяют Западную Индонезию, но только в I тысячелетии до н. э., причем, видимо, в самом конце его, внедрение техники поливного рисосеяния одновременно с развитием металлургии выводит острова Западной Индонезии, в том числе и Бали, в авангард социального и культурного развития Нусантары, как называют свои острова сами индонезийцы.