Бали - остров живых богов - [87]

Не одну неделю охотники на Бали и соседних островах старались поймать и доставить в Бесаких по экземпляру всех видов животных, встречающихся в Индонезии. И вот утром 27 марта 1979 года на кухню храма было доставлено свыше шестидесяти животных — лишь незначительная часть фауны.

Опасные животные, такие, как тигр и крокодил, находились в деревянных ящиках; олень и антилопы были заперты в клетках; крупный рогатый скот стоял привязанный к деревянным столбам; кошка и собака мучились на коротких поводках; свиньи визжали, привязанные за ноги к бамбуковому шесту; прилетевший из Австралии орел рвался на волю, делая отчаянные попытки улететь, — увы, цепь крепко держала его за ногу.

Храмовая кухня превратилась в своеобразный зоопарк, обитатели которого в муках проводили здесь свои последние часы. Преисполненный страха взгляд антилопы, лежавшей в клетке, придавленной бамбуковой решеткой, выражал то, что и должен выражать взгляд пойманного, лишенного всякой возможности двигаться животного. Однако балийцев, поглощенных изготовлением украшений для храма и жертвоприношений, это не очень трогало, ибо им все это видится в ином свете. Для них последние мучительные часы животных — время перехода в другую, лучшую, счастливую жизнь. Ведь они рассматривают пойманных и ожидающих своей участи животных как самых привилегированных экземпляров вида, ибо они не только получили возможность участвовать в величайшем празднике века, но и смогли извлечь из всего этого неслыханную пользу для своего будущего существования. Им предстоит самое прекрасное, что только может представить себе балиец: стать человеком на этом острове.

Уже рано утром 27 марта сотни машин и прочих видов транспортных средств прибывали на большую автостоянку, расположенную на площадке ниже храма. Час за часом бесконечные вереницы балийских женщин, несущих жертвоприношения, поднимались к храму. Слышны были шарканье их шагов, тихая речь, прерываемая резкими голосами, звучавшими иногда из громкоговорителя организационного комитета, который разместился в специально оборудованном для этого павильоне. Там же мы облачились в саронги и повязались набедренным поясом, чтобы иметь возможность принять участие в церемониях.

На центральном командном посту огромного предприятия все планируется, как в генеральном штабе, и хотя проходит с определенными трудностями и задержками, но согласно ритуальному предписанию. Кажущаяся туристу вольной балийская жизнь на самом деле подчинена строгому распорядку, включена в систему координат магических ритуалов, которым они следуют неукоснительно.

27 марта 1979 года к восходу солнца в Бесаких на мапенаду собрались тысячи людей. Они поднимались вверх по улице и затем по покрытым белой материей крутым лестницам к Воротам смерти и, проходя через них, вступали на территорию Пура Панатаран Агунга, где жрецы принимали жертвоприношения, освящали их и окропляли паломников тиртхой. Сотнями они становились на колени в алтаре — святая святых Бесаких. Когда жрецы пели свои заклинания, пришедшие поднимали сложенные над головой ладони, повторяли жесты с цветами, зажатыми между средним и указательным пальцами, пребывая в молчаливом благоговейном раздумье, затем забирали обратно свои жертвоприношения и, не глядя на происходящие рядом обряды, спускались вниз, выходили из храма и после короткого пикника уезжали домой. Таким образом, внешние рамки праздника как бы составляли исполняющие роль статистов бесчисленные массы жителей Бали, придающих ритуалу значение, фон и авторитет.

Наряду с элементом постоянного движения здесь присутствовали и статические элементы — гамелан, помощники жрецов и множество светских помощников. У всех у них была в ритуале определенная миссия, и они терпеливо ждали своего часа, потом их сменяли новые группы. Все это совершалось в безукоризненном порядке, как хорошо подготовленный спектакль театра марионеток, как представления ваянга, заполняющие время между поздним вечером и утренней зарей: праздничные дни в Бесаких, в соответствии с балийским ритуалом, не дают участникам никакого перерыва для отдыха.

В священной кухне, заполненной криками животных, в это время заняты приготовлением последней пищи для подготовленных к жертвоприношению животных, которым она должна помочь родиться заново и обрести желанную, человеческую жизнь. Жрецы делят животных по их мифическому местоположению, чтобы отметить соответствующими цветными платками. Так, белая корова, как священное животное высшего бога, получает белый платок Шивы, орел — черный платок Вишну, поскольку, согласно индуистской мифологии, Вишну летал на сказочной птице Гаруде. В соответствии с цветом платка животным определяется место, на котором они должны умереть после совершения трех кругов вокруг храма.

По громкоговорителю дают указания по формированию процессии, которая теперь на кухне храма получает свою, определенную ритуалом очередь. Так, в отдельные группы собрались носильщики тигра, крокодила и змей; те, кому предстоит провести вокруг храма крупный рогатый скот, лошадь и четвероногую дичь; те, кто понесет клетки с птицами, сумки с мелкими животными и насекомыми. Здесь из корзины достают роскошного павлина, там ведут собачку или из клетки выпускают дикую кошку и надевают на нее поводок. Возня, которая со стороны напоминает скорее рынок, где торгуют животными, чем священный обряд, занимает все предполуденное время.