Бацилла № 0,78 - [8]

На бесстрастном лице японского генерала не дрогнул ни один мускул. Голос его звучал спокойно, даже казалось равнодушно, когда он ответил:

— Не думаю, чтобы мое личное мнение играло значительную роль. Я оставляю решение за моими настоящими друзьями.

— Превосходно, превосходно! — рассмеялся американец. — Вы, японцы, прекрасные политики. Скажу прямо — я никогда бы не смог так ответить!.. «Я оставляю решение за моими настоящими друзьями». Прекрасно!.. Поэтому, — похлопал он гостя по колену, — можете считать период вашего вынужденного отдыха законченным! Завтра утром я посоветуюсь с генералом Макартуром и полагаю, что в течение ближайших двух-трех дней вы получите назначение. Нам очень нужны опытные люди. И вообще мы, американцы, никогда не забываем о друзьях. Вы, генерал, скоро убедитесь в этом…

* * *

Худенький человечек в оборванном кимоно и стоптанных гета сидел в углу небольшой комнаты и читал газету. Кроме него, в помещении было несколько рабочих, которые расположились поодаль и оживленно спорили о чем-то. Человечек, казалось, не обращал на них никакого внимания и был целиком поглощен чтением. Однако, внимательно присмотревшись к нему, можно было заметить, что он только пытается выдать себя за равнодушного ко всему окружающему.

В комнату вошел новый посетитель. При виде его, человечек сорвался с места и подбежал к прибывшему:

— Приветствую тебя, товарищ Косуке! Что слышно?

Косуке был одет все в тот же шоферский комбинезон, что и утром. Подавая руку человечку, он не обнаружил ни радости, ни недовольства.

— Не видели секретаря, товарищ Тосима? — Не ответив на вопрос человечка, спросил Косуке;

— Он на заседании. Я тоже жду его. Вот пришел и читаю сегодняшнюю газету. Очень рад, что вижу вас.

— Да? Но, ведь мы виделись еще утром, на демонстрации.

— Именно, именно… — Тосима быстро бросал слова, словно боясь, что ему не удастся сказать их. — Эта демонстрация прибавила мне сил и дала столько утешения, что я должен поговорить с кем-то о своих переживаниях и чувствах.

Косуке усмехнулся и дружески похлопал Тосиму по спине.

— Понимаю вас, товарищ Тосима, очень хорошо понимаю! Сам еще до сих пор возбужден всем, что мне пришлось там увидеть… Да, это была внушительная демонстрация! Полиция, правда, разогнала ее, даже погибло несколько наших товарищей, но все-таки нас не удалось разбить, не удалось!.. Я не дождался конца демонстрации — нужно было устроить кое-какие дела…

Тосима бросил на Косуке быстрый взгляд.

— Так вот, я уехал и не видел, что было дальше, — продолжал Косуке, — но слышал, что убитых товарищей демонстранты на носилках пронесли по всему городу до их жилищ. Говорят, что полиция даже побоялась атаковать демонстрантов… Еще бы — тысячи людей участвовали в шествии.

Тосима кивнул головой.

— Сегодня выступали на митинге несколько новых товарищей. Я их вижу первый раз. Вы их знаете, товарищ Косуке?

Шофер удивленно взглянул на собеседника.

— Партия велика, товарищ Тосима. Не всех товарищей можно знать лично…

— Нет, нет… Не в этом дело. Вы не так поняли меня. Видите ли, мне показалось, что одного из них я где-то, кажется, встречал…

Шофер потянулся в карман за папиросами, достал их и протянул собеседнику. Потом закурил сам и глубоко затянулся.

— Давно уже не курил. По крайней мере два часа, — промолвил он, потирая подбородок. — Много работы было сегодня. Даже побриться не успел, хотя уже и поздний час.

— Развозили газеты?

— Нет, сегодня даже не держал баранку в руках, — усмехнулся Косуке.

— А знаете, мне показалось, что я сегодня видел вашу машину возле парка…

— Как это? Ведь вы же говорили, что были с демонстрантами до конца! — удивился Косуке.

— Наверно, ошибся… Понимаете, столько впечатлений, что все перепуталось в голове…

Косуке зевнул и сладко потянулся.

— Ох, и устал же я! — вздохнул он. — Самый бы раз отдохнуть сейчас… Извините, я, кажется, прервал вашу мысль! Вы говорили, что раньше встречались с кем-то из говоривших…

— Да, кажется, где-то встречал, — оживился Тосима. — Я имею в виду того, который говорил о бактериях. Не Могу припомнить, где я его видел, и это мучает меня…

Косуке снова зевнул.

— Ну, есть о чем думать… Разве мало людей встречается в жизни…

В эту минуту двери, за которыми происходило заседание районного комитета партии, отворились. Из накуренной комнаты вышло несколько человек. Один из них, среднего роста мужчина, с моложавым лицом и блестящими черными волосами, приветливо улыбнулся и подошел к шоферу.

— Очень хорошо, товарищ Косуке, что вы здесь. У меня есть для вас работа на завтра. Пойдемте поговорим подробнее.

Косуке весело ответил:

— Очень люблю трудную работу, товарищ секретарь!

* * *

— Итак, дорогой Кроссби, дело, видимо, ясное, — Смит качнулся назад, и кресло, опиравшееся только на задние ножки, затрещало.

Смит громко захохотал. Кроссби содрогнулся в душе от этого зловещего хохота. «Хорошо ему смеяться! — подумал он. — А я, что я должен теперь делать?»

— Годы уходят, — сквозь смех продолжал Смит, — а жиру прибавляется все больше… Даже кресло начинает трещать подо мной. И тебя это ждет, дорогой Кроссби, если… — генерал погрозил пальцем, — если ты не будешь заботиться о своем бизнесе. А твой бизнес сегодня — это охота за Фукудой.