Азиаты - [127]
— Принятие в подданство туркмен немыслимо и по иной причине, ваше сиятельство, — сказал Татищев, чтобы отказ канцлера был ещё более убедительным. — Представьте себе картину: приняли мы туркмен, они тут же нападают на хивинское ханство, из чего следует, что Россия без объявления войны вступила в войну с Хивой. Ну, Хива — куда ещё ни шло, ладно. А ежели туркмены нападут на того же Надир-шаха, являясь российскими подданными, тогда как?
— Словом, господа туркменские ханы, мы подумаем с Сенатом, какое принять решение, а пока живите, не зная забот… — Канцлер встал из-за стола, поднялись и гости.
До самой весны жили они в Санкт-Петербурге — ездили в Петергоф и другие загородные дворцы, посетили кунсткамеру, Петропавловскую крепость, бывали в гостях у царских вельмож. Пригласили их в конногвардейский манеж, на развод, в котором участвовала сама Елизавета Петровна. Показали гостям и её собственных скакунов, среди которых оказались небесные кони, привезённые Арсланом в Астрахань от Надир-шаха. Скакуны стояли в чистых облицованных стойлах, сытые, с лоснящимися боками и расчёсанными гривами. Татищев подвёл гостей к коням, обратился к Арслану:
— Узнаешь, джигит, своих коняжек? Вишь, какие стали. А привёз ты их с того берега — смотреть не на что было…
Наконец, пригласили туркмен к самой императрице. В императорской зале гостей усадили за стол, Елизавета Петровна, войдя в залу и приняв от всех поклоны, пригласила вновь усаживаться, и сама расположилась напротив.
— Кажется, пребывание ваше, господа туркменские ханы, в столице российской идёт к концу… Довольны ли вы городом Петра Великого и гостеприимством нашим?
Камбар-бек поднялся, поклонился и долго благодарил императрицу за всё увиденное и услышанное, за подарки, полученные от господ. Елизавета, выслушав перевод, сказала Арслану:
— Скажите своим ханам, что и у меня для них припасены подарки.
С этими словами она посмотрела на камергера, и тот положил на стол перед императрицей пять позолоченных футляров. Елизавета Петровна открыла один, достала из него круглые золотые часы.
— Ну так, извольте получить, кто из вас первый…
Поочерёдно приняли из её рук футляры Камбар-бек, Онбеги-Суергап, Кара-Батыр, Шаныкнияз-Батмр и Арслан.
Императрица велела канцлеру зачитать её указ, и Бестужев-Рюмин огласил её повеление: «Отправляющихся из Санкт-Петербурга туркменских ханов — старшин пропускать вплоть до Астрахани и далее на Мангышлак благочинно и безропотно. А коли денег кормовых до Мангышлака у них не достанет, то дать им, на сколько потребуется. Желала императрица, чтобы туркмены, вернувшись к себе, старательно занялись освобождением из плена российских подданных, которые содержатся в неволе у азиатов, а за каждого пленного выкуп платить от пяти до десяти рублёв… Которые же из того туркменского народа от Мангышлака или Яицкого городка будут приезжать в Астрахань морем с прошением, чтоб их тут допустить жить вечно, таковых принимать и приводить к присяге…» Когда канцлер окончил чтение, императрица добавила от себя:
— Много у нас на русской земле туркменцев живёт: на Куме и на Маныче, в Астраханской степи, и близ Дона, в селе Красный Яр. А будут туркмены ещё переселяться— и их с большим удовольствием примем. Но самую туркменскую землю с её народом брать в подданство российское пока рановато… За сим благодарствуем, что посетили государство нагие и тем самым закрепили дружбу двух народов…
На другой день туркменское посольство выехало из Санкт-Петербурга, сопровождаемое почётным эскортом, составленным из гвардейцев двора её императорского количества.
Вновь потянулась бесконечная дорога с частыми грозовыми дождями и громовыми раскатами. Теперь ехали много быстрее, меняя лошадей на каждой станции. Спешили домой и мыслями обгоняли самих себя на тысячу вёрст. Ханы то молчали, задумчиво глядя на русские равнины и леса, то говорили о своих мангышлакских степях, о Каспийском море, о Тюбкарагане. Хоть и не добились они того, о чём мечтали, но получили полное право держать в своих руках торговлю с астраханскими купцами. Отныне астраханские купцы, которые будут приезжать на Мангышлак, должны адресоваться только к ним, четырём старшинам, побывавшим в гостях у русской Императрицы Елизаветы.
Арслан по-прежнему ехал в одной коляске с Камбар-беком, сдружился с ним и слушался его, словно старшего брата. Уже после двухдневного отдыха в Москве, когда выехали на Рязань, видя, как нервничает Арслан, хотя и не показывает виду, Камбар-бек сказал:
— Не раздумывай, парень, бери её вместе с сыном. Не страшись гнева отца и матери. Если и поворчат родители на твою русскую жену, то от их ворчания она хуже не станет. Мы живём далеко от России, да и то русских жён от себя не гоним. Сколько пленниц у нас голубоглазых, и у всех по три-четыре ребёнка. А вам, арзгирцам, живущим рядом с русскими, сам Аллах велел брать их в жёны.
— Так я и надумал, — отвечал Арслан. — Поставлю ещё одну кибитку рядом со своей. Буду заходить то к одной, то к другой, а сам с сыновьями в третьей кибитке. Скажу, чтобы Берек учил Руслана туркменскому языку, а Руслан Берека — русскому…
Исторический роман Валентина Рыбина повествует о борьбе хивинских туркмен за независимость и создание собственного государства под предводительством известного туркменского вождя Атамурад-хана.Тесно с судьбами свободолюбивых кочевников переплетаем ся судьба беглого русского пушкаря Сергея. Проданный в рабство, он становится командующим артиллерией у хивинского хана и тайно поддерживает туркмен, спасших его от неволи.
Творчеству писателя Валентина Рыбина — автора поэтических сборников «Добрый вестник», «Синие горы», «Каджарская легенда», повести о пограничниках «Тайна лысого камня», — присуща приверженность к историческим темам.История зарождения великой дружбы русского и туркменского народов с особой силой волнует писателя. Изучению ее В. Рыбин отдал немало творческих сил и энергии. Роман «Море согласия» — плод напряженного труда писателя. Он повествует о первых шагах сближения русских и туркмен, о тех драматических событиях, которые разыгрались у берегов Каспия полтора столетия назад.
В новом романе писатель лауреат Госпремии ТССР им. Махтумкули В. Рыбин рассказывает о жизни Туркменистана с 1924 по 1945 год — время строительства социализма, первых довоенных пятилеток и периода Отечественной войны. Через трудные испытания проходят герои романа — братья Каюмовы — Ратх и Аман. Тесно переплетаются с их судьбой в судьбы красных командиров — Ивана Иргизова, Василия Чепурного, Сергея Морозова.Роман написан на основе подлинных событий.
Валентин Федорович Рыбин лауреат Государственной премий ТССР им. Махтумкули. В настоящую книгу вошли повесть «Царство Доврана» и рассказы «Берёг загадок», «Член кооператива», «Джучи», «Сотый архар».
В романе лауреата Государственной премии Туркменистана им. Махтумкули, автора ряда исторических романов («Море согласия», «Государи и кочевники», «Перелом», «Огненная арена», «Разбег» и др.) вскрывается исторический пласт в жизни Закаспийского края 1912-1925 гг.Основной мотив произведения - сближение туркменских дехкан и русских рабочих, их совместное участие в свержении царской власти и провозглашении Туркменской Советской Социалистической Республики.Рецензент: доктор исторических наук А. А. Росляков.
Писатель В. Рыбин, лауреат Государственной премии имени Махтумкули, автор известного романа «Море согласия», свой новый роман посвятил русско-туркменским связям XIX столетия. В нём показан период 30—40-х годов, когда на российском престоле сидел царь-тиран Николай I, когда Ираном правил не менее жестокий Мухаммед-шах, а в Хиве и Бухаре царил феодальный произвол ханов. Четыре государя вели в тот период жесточайшую борьбу за туркменскую землю. А кочевники-туркмены боролись за свою независимость, за обретение государственности.
Остров Майорка, времена испанской инквизиции. Группа местных евреев-выкрестов продолжает тайно соблюдать иудейские ритуалы. Опасаясь доносов, они решают бежать от преследований на корабле через Атлантику. Но штормовая погода разрушает их планы. Тридцать семь беглецов-неудачников схвачены и приговорены к сожжению на костре. В своей прозе, одновременно лиричной и напряженной, Риера воссоздает жизнь испанского острова в XVII веке, искусно вплетая историю гонений в исторический, культурный и религиозный орнамент эпохи.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».