Автостопом по восьмидесятым. Яшины рассказы 13 - [2]
Вот и пришлось Сереге в кассу идти билет брать. Но это, конечно, фантастика: взять билет на сейчас отходящий поезд в те времена. Но Серега сделал это.
Он подошел к кассе номер один, в которой обычно получали билеты всякие специальные люди: менты, кегебисты и прочие ответственные работники. Там как раз и стояла небольшая очередь из разного рода кегебистов, ментов, людей с тусклыми глазами. Серега эту очередь длинным взмахом руки отодвинул, просунул свою голову в окошко и сказал:
– Мне нужен один билет на евпаторийский поезд, в купе, желательно нижнюю полку.
Такой наглости никто не ожидал. Кассирша даже дара речи лишилась. Потом она сказала:
– Один билет? На евпаторийский? На тот, который отходит через пятнадцать минут? На тот, на который еще две недели назад были все билеты проданы?
А Серега сказал:
– На его, родимый.
Это была сверхнаглость, вроде того, как на Красной Площади подаблиться. Кассирша смутилась и испугалась. Она подумала, что Серега какой-то специальный человек, великий мент или кегебист. Эта уверенность еще больше окрепла, когда она внимательно рассмотрела Серегу: он был в легкой джинсовой маечке, в неизменной джинсовой фуражке, а на волосатой груди, рядом с православным крестом, болтался джинсовый же ксивник. И тогда она подумала, что Серега не просто кегебист, а кегебист уже в камуфляже, на работе. И робко спросила:
– А покажите, пожалуйста, документ, на основании которого вам билет в служебной кассе положен.
Тогда Серега, смеясь, посмотрел на очередь из переодетых ментов и кегебистов, и сказал:
– Ну, здрастье. Я прям тут свою ксиву светить буду.
И очередь понимающе захихикала. Конечно, не будет настоящий закамуфлированный кегебист свою ксиву при всех светить. И тогда кассирша, увидев, что вся очередь Серегу одобряет, немедленно выписала ему билет. И даже извинилась, что нижней полки – вот уже никак не получится.
Еле успел Серега на отходящий Евпаторийский поезд. И – забегая вперед – как раз и получилась у него нижняя полка, но было это не по билету, а совсем по другому поводу.
Ворвавшись в поезд, Серега решил для начала с нами бухнуть, а затем уж обосноваться в своем купе. Но вся беда была в том, что его купе было в третьем вагоне, а наш офицерский плацкарт – в пятнадцатом. Долог был Серегин путь вдоль поезда, и пролегал он через вагон-ресторан.
Дальше этот рассказ Серега рассказывает, ибо я, пока Серега туда-сюда ходил, с Еней Алини водку в плацкарте побухивал.
Вот, дошел Серега до вагон-ресторана, по пути каких-то ченчин спортивно подсъемывая. В ресторане он ненадолго осел, освоив бутылку пива и бутерброд. Придя в свое купе, Серега познакомился с соседями и аккуратно застелил себе верхнюю полку.
Соседями была семья какого-то полковника, жена и дочь, и полковник, видя, что Серегу определили в его купе, искренне подумал, что Серега тоже какой-то особый человек.
Серега сказал, что не будет никого беспокоить, а пойдет к своим друзьям-офицерам в третий вагон, и придет поздно. Полковник и вся его семья не могли нарадоваться на такого вежливого и культурного молодого человека, у котрого даже друзья-офицеры есть и тоже в этом поезде в Евпаторию едут – ведь они не знали и не могли знать, что с ними сегодня ночью будет.
На обратном пути Серега опять сделал остановку в вагон-ресторане, но уже не бутылку пива освоил, а бутилен сухого вайна, и не бутерброд взял, а шоколадку.
С этого момента Серегина память начала прихрамывать, словно Герти Макдауэлл, да и я ничего о дальнейшем его пути сказать не могу, ибо к тому времени у друзей-офицеров Нина прокричал. Мы с Еней ее вместе прокричали на боковом плацкартном месте, уткнувшись друг другу лоб в лоб.
Говорят, Серега к нам каких-то ченчин привел, по пути из третьего вагона снятых, и долго еще на гитаре играл и пел вместе с ними, и о Джеймсе Джойсе им рассказывал. Куда делись ченчины – неизвестно. Серега и сам думал, что останется спать в нашем вагоне, с ченчинами на третьей полке, что было вполне логично, но заблудился, как Одиссей, и проснулся почему-то в своем купе.
То, что это было его купе, он понял, потому что его черные круглые очки лежали на столе, и были они почему-то скручены в спираль. Голова у него болела, и на затылке чувствовалась огромная шишка. Вероятно вчера, на обратном пути из третьего вагона через вагон-ресторан Серега то ли получил, то ли дал кому-то пихвы. Было у него и ощущение какого-то фака в вагонной абпруальне, а также откуда-то неистребимо пахло Джуманиязом.
Но главное было в том, что проснулся он не на верхней полке, где он себе вчера стелил, а на нижней, где вчера супруга полковника должна была спать.
Серега никак не мог разрешить эту загадку, но как раз супруга полковника ему и помогла. Серега спросил, вежливо и интеллигентно, как и вчера:
– А скажите, пожалуйста, почему это я на верхней полке стелил, но на нижней образовался?
На что полковник угрюмо ответил:
– Пить меньше надо.
Но супруга полковника весело и доброжелательно разъяснила:
– А вы упали, как раз на меня упали.
Тогда и понял, Серега, почему у него на голове шишка, и почему его черные ленноновские очки скручены в спираль. Но почему всё вокруг Джуманиязом пропахло, Сереге пока еще не ясно было.
Глубокой зимней ночью на улице обнаружен труп бомжа, в то же время в городе пропал приезжий бизнесмен. Оба события как-то связаны, поскольку и убитый, и пропавший были одеты совершенно одинаково. Следователь Пилипенко в недоумении, а его друг, независимый журналист Жаров, просто потрясен: видеокамера ночного магазина зафиксировала таинственную фигуру, которую можно считать призраком убитого, если, конечно верить в то, что призраки на самом деле существуют. Только вот в чем нелепость: «призрак» появился в городе за несколько часов до того, как сам человек был убит…
На многолюдном пляже произошло странное событие: к берегу подошла неуправляемая яхта. Похоже, что экипаж спешно покинул судно, спасаясь от чего-то ужасного: об этом говорит и отсутствие надувной шлюпки, и загадочная запись в бортовом журнале, и совсем уж немыслимое – кофейник, кипящий на плите… Журналист Жаров вспоминает трагедию знаменитой бригантины «Мария Целеста», тайна которой так и осталась неразгаданной, но вскоре на одной из городских квартир находят труп хозяина яхты и к делу подключается следователь Пилипенко.
По городу ползут странные слухи: в сумерках на окраине появляется устрашающая фигура, чей вид приводит в трепет запоздалых прохожих. Что это – экзотическое животное, сбежавшее из зверинца, переодетый человек или не известное науке существо? Независимый журналист Жаров решает выследить монстра. Когда на пустыре находят истерзанный труп, за дело берется следователь Пилипенко. Он не верит в таинственного «Пустырника» и расследует преступление, совершенное реальными людьми, по самой традиционной причине. Невероятным кажется ему лишь способ, которым было совершено убийство: пожилая женщина приручила целую стаю котов и уверяет, что может управлять своим «войском» при помощи древней магии…
В курортном поселке работает аттракцион – лабиринт с пластиковыми стенами. Территория незначительная – с волейбольную площадку. Тем более странно, что в этом скоромном лабиринте один за другим исчезают люди. Журналист Жаров откликается на просьбу своего друга, хозяина аттракциона, и лично обыскивает каждый закоулок лабиринта. Пропавшие посетители не найдены, зато обнаружен труп… Теперь дело попадает в руки следователю Пилипенко: за этими загадочными исчезновениями, которые журналист уже готов объяснить теорией разрыва пространства-времени, сыщик обнаруживает конкретную историю, кровавую и страшную, вполне в духе времени, связанную с действием определенных сил.
На окраине города обнаружено древнее захоронение. Это настоящая археологическая сенсация: в запечатанном склепе покоятся останки самого Овидия – великого античного поэта. Сотрудников экспедиции ожидает триумф, но события оборачиваются трагедией: археологи погибают один за другим. Независимый журналист Жаров предполагает, что столкнулся с настоящим проклятием, наложенным на гробницу, но его старый друг, следователь Пилипенко, уверен, что имеет дело с серией хорошо продуманных убийств. И все же: какова природа таинственных явлений в древнем могильнике? Что видел на дне ямы сторож – настолько ужасное, что его разум не выдержал этого зрелища?
На диком пляже под Аю-Дагом найден труп девушки. Преступление выглядит как изнасилование и убийство, но многие странные факты наводят журналиста Жарова на мысль, что это – кара некой тайной секты, совершенная над одним из ее адептов. В тот же самый день неподалеку от города убита еще одна женщина. Следователь Пилипенко озадачен тем, что на второй жертве надето платье, каким-то образом взятое из гардероба первой. И уж совершенно никак нельзя объяснить, почему орудием убийства является яд, который используется только мировыми спецслужбами и террористическими группировками.
В книгу «Жена монаха» вошли повести и рассказы писателя, созданные в недавнее время. В повести «Свете тихий», «рисуя четыре судьбы, четыре характера, четыре опыта приобщения к вере, Курносенко смог рассказать о том, что такое глубинная Россия. С ее тоскливым прошлым, с ее "перестроечными " надеждами (и тогда же набирающим силу "новым " хамством), с ее туманным будущим. Никакой слащавости и наставительности нет и в помине. Растерянность, боль, надежда, дураковатый (но такой понятный) интеллигентско-неофитский энтузиазм, обездоленность деревенских старух, в воздухе развеянное безволие.
В книгу «Жена монаха» вошли повести и рассказы писателя, созданные в недавнее время. В повести «Свете тихий», «рисуя четыре судьбы, четыре характера, четыре опыта приобщения к вере, Курносенко смог рассказать о том, что такое глубинная Россия. С ее тоскливым прошлым, с ее "перестроечными " надеждами (и тогда же набирающим силу "новым " хамством), с ее туманным будущим. Никакой слащавости и наставительности нет и в помине. Растерянность, боль, надежда, дураковатый (но такой понятный) интеллигентско-неофитский энтузиазм, обездоленность деревенских старух, в воздухе развеянное безволие.
Ты точно знаешь, что не напрасно пришла в этот мир, а твои желания материализуются.Дина - совершенно неприспособленный к жизни человек. Да и человек ли? Хрупкая гусеничка индиго, забывшая, что родилась человеком. Она не может существовать рядом с ложью, а потому не прощает мужу предательства и уходит от него в полную опасности самостоятельную жизнь. А там, за границей благополучия, ее поджидает жестокий враг детей индиго - старичок с глазами цвета льда, приспособивший планету только для себя. Ему не нужны те, кто хочет вернуть на Землю любовь, искренность и доброту.
Город Нефтехимик, в котором происходит действие повести молодого автора Андрея Кузечкина, – собирательный образ всех российских провинциальных городков. После череды трагических событий главный герой – солист рок-группы Роман Менделеев проявляет гражданскую позицию и получает возможность сохранить себя для лучшей жизни.Книга входит в молодежную серию номинантов литературной премии «Дебют».
Французский юноша — и русская девушка…Своеобразная «баллада о любви», осененная тьмой и болью Второй мировой…Два менталитета. Две судьбы.Две жизни, на короткий, слепящий миг слившиеся в одну.Об этом не хочется помнить.ЭТО невозможно забыть!..
Ольга - молодая и внешне преуспевающая женщина. Но никто не подозревает, что она страдает от одиночества и тоски, преследующих ее в огромной, равнодушной столице, и мечтает очутиться в Арктике, которую вспоминает с тоской и ностальгией.Однако сначала ей необходимо найти старинную реликвию одного из северных племен - бесценный тотем атабасков, выточенный из мамонтовой кости. Но где искать пропавшую много лет назад святыню?Поиски тотема приводят Ольгу к Никите Дроздову. Никита буквально с первого взгляда в нее влюбляется.
Яша и Серега направляются в Прибалтику с тем, чтобы Серегу, наконец, женить на латышке, но волею судьбы он находит девушек на рижском взморье. Друзья совершают серию экспериментов с советским народом и делают вывод, что советский народ — маленький и беззащитный повсеместно: как на западе, так и на юге нашей многострадальной страны. С чисто научным интересом друзья спешат в Краснодарский край, где продолжают свои наблюдения в сердце Таманского полуострова — в здании местной администрации.Простота языка делает Яшины рассказы доступными самым широким слоям читателей.
Впервые звучит тема Арабатской стрелки – один из ненавязчивых лейтмотивов повествования. Яша и Серега анализируют возможность выступить в комбинезонах и касках, рассказчик вспоминает свой первый опыт автостопа, затем неутомимые студенты отправляются в Гурзуф факом – способом, довольно распространенным в народе, но весьма нетрадиционным для наших героев.Яшины рассказы постепенно выстраивают внутренний язык – «внуяз». Яша последовательно вводит неологизмы, затем свободно оперирует ими. Так, например, читателю уже знакомы понятия «нина», «запорожье», «джуманияз» и др.
Здесь начинается третья часть цикла, о чем говорит новый рассказ о проблемах, связанных с Арабатской стрелкой. Яша дает определение лучшему способу путешествий – бухом, который наряду с факом, стопом и стюпом, составляет своеобразный набор инструментов народного вояджера. И, хотя способ передвижения бухом хорошо знаком каждому русскому человеку, Яша и Серега довели его до полного совершенства.Яшины рассказы написаны уникальным языком, присущим только этому, и никакому другому тексту, хотя базовая часть данного языка – жаргон вольных путешественников, которые существуют как во всем мире, так в СССР, начиная с Лета любви 1967 года.
Имея одни джинсы на двоих, Яша и Серега отправляются в Краснодар, где манипулируют местным партийным боссом и его шофером. Затем, устав от дальних странствий, выбирают местом своего следующего приключения подмосковный Загорск, где и бушуют, на радость многочисленным паломникам Троице-Сергиевой лавры.Несмотря на простоту языка, Яшины рассказы имеют второй, скрытый слой, наполненный символами и тайными знаками.