Автобиография - [67]

Книга Иова, по мнению Маймонида, является диспутом о Божественном всеведении и провидении на примере судьбы одного человека, и не важно, был такой случай в действительности или это легенда. Благочестивый человек (но не мудрец, ибо для последнего существует только одно зло: моральное несовершенство) безвинно страдает. Далее прослеживается причина этих страданий. Ангелы Господни (силы природы) осуществляют дело, порученное им Господом: сохранение природных объектов. Как бы невзначай вмешивается мерзкий сатана. Лишение не является целью природы в себе, оно есть лишь зло, неотделимое от материи; сатана бродит по земле, но с делами небесными он не имеет ничего общего: лишение наличествует только у физических тел по причине их материальности, к бестелесным вещам оно не имеет отношения. Ему дана власть и сила над всем имуществом Иова, даже над его телом, но не над душой (человек, как разумное существо, наделенное свободной волей, не подчиняется физическим испытаниям и может избежать моральной пагубы).

Здесь уместно привести замечательное изречение из Талмуда, слова рабби Симона бен Лакиша [233]: «Сатана, дух зла и ангел смерти — это одно и то же существо» [234]. (Лишение природы ее живительных сил или их ограничение, пагубные вожделения, которые есть всего лишь прекращение действия разума и свободной воли, приравниваются к физическому и моральному уничтожению.)

Теперь, после того как Маймонид определил роль каждого действующего лица в книге Иова, наступило время сказать о его философском взгляде на Божественное провидение. Он излагает свой взгляд настолько безукоризненно, что каждый из этих персонажей находится в полном согласии с собой и с той ролью, которая предписана ему во всей книге.

Эти указания для толкования одной из самых труднопонимаемых книг Священного Писания сумел очень хорошо использовать другой ученый — рабби Леви бен Гершом [235]. Он написал, согласно плану Маймонида, полный комментарий на книгу Иова, являющийся, по-видимому, единственным в своем роде.

Глава IX

Законы Моисея. Грубое язычество сабеев, повод для введения многих непонятных законов, которые уже давно устарели

Теперь Маймонид приступает к объяснению законодательства Моисея. В качестве введения он высказывает несколько предварительных замечаний. Все действия, говорит он, можно разделить в отношении их целесообразности на бесцельные, игровые, неудачные и удавшиеся. В первом случае речь не идет о цели: если, например, мысленно проделываются произвольные манипуляции руками; сюда же относятся действия умалишенных. Во втором случае цель имеется, но она незначительная — скажем, человек хочет повеселиться. Третий случай подразумевает наличие цели, но ее по определенным причинам невозможно добиться. В четвертом случае речь идет о важной цели, которая достигается.

Действия Бога могут относиться только к четвертой категории. Они должны быть удачными: «И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» [236]. Таким образом, рушится убеждение тех, кто утверждает, что действия Бога являются лишь следствием Его воли (без представления о цели).

В следующем разделе говорится о том, что разница во мнениях, которая имеется в отношении действий Бога (в природе), присутствует и в сфере Его законов. Одни считают их простыми следствиями Его воли, другие — следствием Его мудрости. Маймонид примыкает к последним. Некоторые изречения Талмуда, которые кажутся противоречащими этой точке зрения, он пытается объяснить таким образом, чтобы они с ней совпадали. Касательно других мест из Талмуда, которые нельзя объяснить подобным образом, он выражает свое удивление. Целью законов является как совершенствование тела (под этим понимается также и его внешнее состояние), так и совершенствование духа, то есть познания и способности воли. Но среди законов Моисея имеются такие, которые не направлены ни на одну из этих целей. Эти законы были противопоставлены, согласно мнению Маймонида, господствовавшему в то время язычеству. И тогда он на короткое время меняет местами это язычество и грубую мифологию, лежащую в его основе.

Известно, говорит он, что Авраам был воспитан в вере сабеев [237]. Они считали звезды богами, а Солнце — верховным богом. Они рассказывают в своих писаниях об Аврааме следующее: «Так как Авраам, родившийся в Куте, отвергал общее мнение и утверждал бытие единого Бога вне всякого Солнца, то ему были предложены некоторые основания, которые проистекают из очевидного влияния Солнца на природу. Авраам возразил на это: „Я охотно признаю это влияние, но Солнце имеет подобную силу не само по себе, оно похоже на топор в руках дровосека“. После этих слов царь отправил его в тюрьму, но так как он и там продолжал распространять свое новое учение и появилась опасность утраты старой веры в пользу новой, то царь сослал его на Восток».

Божественных откровений Авраама никто, естественно, не упоминал.

Самое значительное, к чему пришла философия того времени, — это представление, что Господь является душой всех небесных тел. Значит, сабеи верили в вечность мира. Адам, согласно их верованиям, был, как и другие люди, произведен на свет своими родителями. Он был пророком, проповедовавшим поклонение Луне (спаси нас, Небо, от подобного пророка!), и написал, кроме того, несколько книг о земледелии. Ной был земледелец и не хотел поклоняться звездам, за что сабеи его осуждали. Он также был брошен в тюрьму из-за своего почитания Господа. Его сын Шет был с ним не согласен и молился на Луну. Вдобавок есть еще всякие забавные истории, демонстрирующие непомерные предрассудки и невежество того времени. В частности, говорится, что, когда Адам отправился из Ташама (по соседству с Индией) в Вавилон, он захватил с собой многие природные диковинки и среди них золотое дерево с листьями и цветами, а еще и каменное, в огне не горящее дерево. Рассказывается также о другом дереве, под которым (несмотря на то, что оно высотой в человеческий рост) могли укрыться десять тысяч человек, и прочее в таком же роде. В таком же духе они придумали звездные знаки: золотые, относящиеся к Солнцу, и серебряные — к Луне. Они разделили климатические зоны и минералы согласно влияющим на них планетам. (Знаки, общие для планет и минералов, например