Австралийские рассказы - [111]

— О нет. Я поеду с мистером Моррисоном, — сказала она.

На этом все и кончилось.

А теперь Глупый щенок вырывает с корнем георгины у моего соседа. По правде говоря, я не знаю, благодарить мне его или ругать.

Пошел вон, подлая ты шкура!

«Расскажи нам про индюка, Джо»

Перевод М. Юфит

Он вышел из чащи порыжевшей травы и водяных растений, окаймляющих озеро Корангамит. За ним шагал его старший брат.

Он был белокур. Когда он почесал головенку, между прядей золотистых волос нежно зарозовела кожа. Глаза у него были синие. Его лицо густо усыпали веснушки. Нос был вздернутый. Он мне ужасно понравился. Я решил, что ему, пожалуй, года четыре с половиной, а брату вдвое больше.

Они щеголяли синими бумажными брюками. Ветерок, пробегавший по воде, колыхал широкие штанины. Мальчики шли с независимым видом, наслаждаясь неожиданной свободой.

Они вспугнули двух ржанок, за которыми я наблюдал. Испуганно закричав, птицы взлетели, повернули по ветру и, мелькнув на фоне больших облаков, среди которых голубели клочья неба, понеслись над самой водой, громко хлопая крыльями.

Мы поздоровались. Мне кажется, я понравился мальчикам. Малыш немедленно принялся подробно меня расспрашивать. Он пожелал узнать, что я здесь делаю, почему на мне зеленая рубаха и где моя мама. Я отвечал, уважив в нем собрата, ищущего познания. Затем я в свою очередь задал ему вопрос и благодаря этому узнал, с какими опасностями и бедствиями он успел встретиться на своем жизненном пути.

— Откуда у тебя на голове этот шрам? — спросил я. Посередине его лба, между веснушками, виднелся розовый рубец.

Малыш бросил быстрый взгляд на брата. Тот ответил вместо него. Младший, видимо, ожидал этого и одобрял. Он выжидающе смотрел на брата, и пока тот говорил, глаза малыша сияли и губы полуоткрылись, как у человека, слушающего увлекательную повесть.

— Он свалился с детского стульчика, когда был совсем маленький, — сказал старший брат. — Стукнулся головой о лопату так, что потекла кровь.

— Кровь! — взволнованно пробормотал малыш, испытывая благоговейный трепет перед испытанной некогда опасностью. Он смотрел на гладь озера, размышляя о стульчике, лопате и крови.

— Однажды его лягнула корова, — сказал старший.

— Корова? — воскликнул я.

— Да, — подтвердил он.

— Расскажи, Джо, — нетерпеливо сказал младший, заглядывая брату в лицо.

— Он стал связывать ей ноги, а корова рванулась и дала пинка ему в живот.

— В живот, — важно повторил малыш, поглядывая на меня и кивая головой.

— Ух ты! — удивился я.

— Ух ты! — повторил он за мной.

— Ему спринцевали горло, — сказал Джо.

— Мне спринцевали горло, — медленно и неуверенно повторил малыш. — Что такое спринцевали, Джо?

— Он совсем не мог дышать, — объяснил мне Джо.

— Я не мог дышать нисколечко, — сказал младший.

— Плохо тебе пришлось, — посочувствовал я.

— Плохо. Верно, Джо? — спросил малыш.

— Плохо, — подтвердил Джо.

Он внимательно оглядывал младшего брата, словно ища на нем следов еще каких-нибудь несчастных случаев.

— Как-то на него свалилась лестница, — сказал он.

Малыш быстро взглянул на меня, проверяя, потрясен ли я. Сам он был глубоко потрясен словами Джо.

— Не может быть, — сказал я недоверчиво.

— Показать ему, Джо? — радостно спросил младший.

— Покажи, — разрешил Джо.

С довольной усмешкой малыш наклонился и уперся руками в коленки. Джо оттянул воротник его рубашки и стал всматриваться в теплую полутьму между спиной братишки и синей материей.

— Вот, поглядите сами, — сказал он без особой уверенности в голосе, выискивая шрам на белой коже.

Малыш вывернул руку назад, стараясь дотянуться до нужного места на плече, и сказал:

— Вот тут, Джо! Тебе видно, Джо?

— Да, это оно! — ответил Джо. — Пойдите посмотрите, — он взглянул на меня. — Не шевелись, Джимми.

— Джо его нашел, — объявил Джимми, поворачивая ко мне свою мордашку.

Я поднялся с камня, угнездившегося в земле и скрытого густой травой, и подошел ближе. Наклонившись, я заглянул за оттянутый воротник. На белом плечике была гладкая полоска крошечного шрамика.

— Верно, так оно и есть, — признал я. — Ты, наверное, здорово плакал тогда?

Джимми повернулся к брату:

— Джо, я плакал, Джо?

— Немножко, — ответил Джо.

— Я никогда не плачу долго; правда, Джо, я не плачу?

— Правда, — сказал Джо.

— Как же это произошло? — спросил я.

— На лестнице были крючки… — стал объяснять Джо.

— Крючки, — важно повторил малыш, кивая мне.

— А он опрокинул ее на себя, — продолжал Джо.

— О-о, — возбужденно произнес маленький мальчик, сложил ладошки и, загнав их между колен, притопнул: — О-о-о-о!

— Его здорово стукнуло, — сказал Джо.

— Меня здорово стукнуло, — медленно заявил малыш, как будто впервые сообщая себе этот факт.

Пока Джимми предавался своим мыслям, мы молчали.

Потом Джо попытался завязать со мной разговор на другую тему.

— Хорошая погода, правда?

— Отличная, — согласился я.

Малыш встал между нами, умоляюще глядя Джо в глаза.

— А еще со мной что случилось? — приставал он.

Джо, грызя ноготь на большом пальце, задумчиво уставился в землю.

— Больше ничего с тобой не случилось, — изрек он наконец.

— Ох, Джо! — Малыш был совершенно убит этим окончательным приговором. Внезапно он наклонился, засучил штанину и принялся внимательно рассматривать свою ножку, ища на ней следов старых ран.