По замечанию О.С. Самойловича при формировании требований для этого раздела «военные, не мудрствуя лукаво, пошли самым простым путем: требования к ТПФИ они составили путем простого пересчета требований к F-15 на улучшение в среднем на 10%. Например, если дальность полета на высоте с внутренним запасом топлива (без подвесных баков) для F-15 составляла 2300 км, то от ТПФИ требовалась дальность 2500 км. Или, к примеру, время разгона с 600 до 1300 км/ч для F-15 было не более 20 сек, нам задавалось – 17 или 18».
Но в целом, в ТТЗ были вполне грамотно расставлены акценты по основным пунктам: по назначению самолета (ориентация на завоевание господства в воздухе), по способам и методам обеспечения этого превосходства (за счет высокого уровня J1TX и удельных характеристик: высокой тяговооруженности, большой эксплуатационной перегрузки и т.д.). Правильно были указаны и многие критически важные для обеспечения программы самолета технологии (новые двигатели с высокими удельными характеристиками по тяге и расходам топлива, необходимость создания нового оборудования и вооружения и т.д.). Вместе с тем, в ТТЗ присутствовали и явные анахронизмы в виде завышенного уровня отдельных ЛТХ (максимальная скорость 2700 км/ч) или требований по обеспечению базирования на аэродромах с низкой прочностью грунта, а также требования по многофункциональности оборудования и вооружения, что явно шло вразрез с основным декларируемым назначением самолета.
Довольно подробно в ТТЗ был расписан предлагаемый состав всех основных систем целевого оборудования ПФИ. Все оборудование группировалось по типовым комплексам: базовый навигационный комплекс, базовый пилотажный комплекс, базовый комплекс отображения информации, и т.д. К примеру, в составе базового комплекса вооружения предусматривалась обзорно-прицельная система (ОПС), которая должна была состоять, по сути, из двух отдельных подсистем: дальнего действия и ближнего боя. В свою очередь, ОПС дальнего действия должна была включать БРЛС с аппаратурой опознавания и обзорно-следящий теплопеленгатор, а система ближнего боя – оптический прицел, лазерный дальномер и два отдельных телевизионных визира для наблюдения в ППС и в ЗПС.
Рациональным, в данном случае, являлось требование реализации на ПФИ интегрированной ОПС, включающей, наряду с БРЛС, еще одного независимого информационного канала в виде теплопеленгатора. В связи с этим, интересно отметить, что требование об установке на отечественные самолеты-истребители теплопеленгаторов в качестве дополнительного средства обнаружения целей выдвигались уже достаточно давно, но до широкой аппаратной реализации дело дошло только в конце 60-х. К этому времени в ЦКБ «Геофизика» МОП (главный конструктор – Д.М. Хоролл) сумели создать работоспособный образец теплопеленгатора, который под обозначением ТП-23 был установлен на МиГ-23М и Су-24. Таким образом, это КБ стало головным в СССР разработчиком лазерно-прицельных систем, и именно ему предстояло стать создателем теплопеленгатора для ПФИ.
Требования к бортовой РЛС, как основному информационному каналу были выделены в отдельный раздел ТТЗ. Кроме необходимого уровня характеристик по дальностям обнаружения, здесь отдельно выдвигалось требование о необходимости обеспечения многоцелевых режимов работы РЛС, таких, как одновременное сопровождение нескольких целей (до 8) и наведение ракет (на 2 цели). Столь серьезная детализация требований военных именно к РЛС имела свое объяснение.
К концу 60-х, исходя из тактики действий авиации США во Вьетнаме и Израиля на Ближнем Востоке, а также по опыту крупных ежегодных учений НАТО в Западной Европе явно наметились основные принципы тактики ударной авиации вероятного противника. Одним из них являлся переход к действиям на малых и предельно малых высотах, что существенно затрудняло перехват и уничтожение атакующих групп для противоположной стороны, т.к. при этом резко снижались как дальности обнаружения целей наземными РЛС, так и возможности наведения на них собственных перехватчиков. Эту угрозу своевременно оценили в СССР, но найти для ее парирования достойный ответ было делом отнюдь нелегким. Проблема заключалась в том, что существовавшие бортовые РЛС истребителей-перехватчиков (как отечественных, так и зарубежных), были, преимущественно, моноимпульсными и не имели возможностей обнаружения и селекции воздушных целей, летящих ниже носителя (на фоне земли), т.к. «забивались» при этом помехами от подстилающей земной поверхности. Другим важным направлением развития бортовых РЛС являлось обеспечение многоцелевых режимов работы как при обнаружении и сопровождении целей, так и при наведении ракет. Для решения всех этих задач необходимо было разрабатывать принципиально новые станции. Было ясно, что следующее поколение бортовых РЛС будет импульсно-доплеровским, т.к. только использование «эффекта Доплера» позволяло селектировать движущуюся цель на фоне земли. Одновременно необходимо было обеспечить переход на цифровую обработку сигналов, т.е. требовалось внедрить в состав БРЛС цифровые вычислительные машины (ЦВМ). Новое поколение американских истребителей оснащалось такими станциями, а значит, для противодействия им также требовалось разработать «адекватный ответ».
