Штурманский расчет
Бомбардировщик на боевом курсе. Штурман дает команду летчику довернуть вправо ровно на один градус. "На один градус я не смогу", – отвечает пилот. "А на сколько сможешь?" – спрашивает штурман. " Градуса на три, не меньше", – следует ответ. После секундного замешательства штурман отдает пилоту четкую команду: "Поворот вправо на пять градусов и сразу же влево на четыре".
Инициатива
Семидесятые годы, Дальний Восток, аэродром морской авиации флота. При подвеске в бомбоотсек Ту- 16, срывается и падает на бетонку торпеда. Все залегли… Тишина. Народ постепенно начинает приходить в себя. В это время молодой лейтенант-двухгодичник вспоминает, что в жизни всегда есть место подвигу. Неожиданно он вскакивает, подбегает к торпеде, выкручивает взрыватель, и, как гранату, бросает как можно дальше.
Удивительно, но лейтенанта даже не побили. А ведь могли. Зима-то была снежная, и весь личный состав полка последующие три дня разгребал двухметровые сугробы, пока "секретное изделие" не было найдено.
Ошибочка вышла
На запасной аэродром перегоняют фронтовой бомбардировщик Су-24. Туда же заранее на Ан-12 прилетает группа обеспечения. Поступает информация, что Су-24 взлетел. Встречающие ждут. Наконец, на экране РЛС появилась отметка от цели. При этом самолет ведет себя довольно странно – скорость и высота полета уж больно маленькие. Наземный персонал начинает волноваться. Не случилось ли что? С земли запрашивают приближающийся "борт": "Как двигатели? Как шасси?"
"Иду на одном двигателе, шасси не убрано", – слышится в ответ. Начавшаяся было паника проходит в тот момент, когда над полосой появляется… Ан-2 шутника из ближайшего колхоза.
Бдительность
В 80-е годы в ЦАГИ решили бороться с выносом за проходную иностранной авиационной литературы из библиотечных фондов, на что охрана получила довольно четкие распоряжения. Вскоре на проходной "повязали" ничего не подозревающего Михаила Лернера, у которого из портфеля торчал журнал "Иностранная литература".
Снайпер
В середине 60-х годов для поражения наземных целей решили попробовать использовать ракеты класса "воздух-воздух" К-5М (РС-2УС) с наведением по равносигнальной зоне луча бортовой РЛС самолета-носителя.
Иногда происходило следующее: по мере подхода ракеты к цели росла мощность отраженного от земли сигнала. Он накладывался на прямое излучение бортовой PЛC и ракета, не долетая до земли, уходила вверх, как бы рикошетировала, и подрывалась самоликвидатором в воздухе.
Один озадаченный пилот долго приходил в себя и все время повторял: "Все мог подумать, но чтобы я в земной шар не попал…"
В 50-е годы на Дальнем Востоке Ту-2 были вооружены парогазовыми торпедами, требующими пятичасовой подготовки к подвеске.
Истребители любили с серьезным выражением лица спросить у летчика-торпедоносца:
"Правда ли, что вас по тревоге строят… и ведут в баню?"
В это же время отрабатывалось применение ракет K-13A с тепловой головкой самонаведения по наземной цели. В качестве мишени использовался самолет Ил-28 с работающими или остывающими двигателями. И, вот, атакующий самолет уже в воздухе. Пилот ждет разрешения на применение оружия. Руководитель стрельб согласно инструкции лично подъезжает на УАЗике к мишени. Все в порядке – двигатели горячие, механика у самолета нет (стало быть, уже в укрытии). Можно давать разрешение на пуск ракеты.
После атаки и разрыва ракеты к Ил-28 подъезжает вся наземная команда специалистов во главе с руководителем стрельб. Все отлично – один из двигателей разворочен прямым попаданием. Но! В кабине Ила ни жив ни мертв сидит сжавшийся в комок техник самолета с пробитой осколком шапкой (хорошо что не с головой ).
Что же произошло? Оказывается, когда техник запустил двигатели, самолет поехал по аэродрому – машина-то была списанной, тормоза у нее не работали. Что делать? Тогда техник выключил двигатели и побежал в ближайший лесок искать бревна, чтобы подложить под колеса вместо колодок. В это время как раз и наведался на площадку руководитель стрельб. Увидев, что все нормально, он со спокойной душой убыл на КП. Тут с дровами появился ничего не ведающий техник. Укрепив самолет, он забрался в кабину, вновь запустил двигатели, и… тут как рванет!
Капитальный ремонт
Ту-95 вернулся из полёта. Командир корабля сдает машину группе обслуживания и записывает в журнал выявленный в полёте дефект – "Неприятный шум в наушниках". Вскоре в том же журнале появляется запись специалиста по радиооборудованию – "Недостаток устранен. Шум приятный".
Сам сапог
В эпоху до распространения радиосвязи летчики общались в воздухе исключительно жестами, благо кабины в те годы были открытыми. Впрочем, команды иногда понимались не совсем однозначно…
Пара истребителей И-16 вылетает на отработку воздушного боя. Пилоты после взлета убирают шасси, для чего приходится делать несколько десятков оборотов специального штурвальчика. У ведомого при этом правая нога шасси убирается не полностью. Ничего страшного в этом нет. Ногу можно "дожать". Ведущий, желая помочь товарищу, высунув правую руку из кабины делает ею загребающий жест к груди. Ведомый же воспринимает это как приказ сплотить строй и подходит ближе. Ведущий повторяет сигнал – ведомый с опаской подходит вплотную и заводит свое крыло в пространство между крылом и стабилизатором самолета командира.
