Август в Императориуме - [8]
Арета, Арета, проклятый мракобес! (Нравилось это древнерунское словечко.) Принимает посетителей то в своем кабинете, то в Башне Эхо — как шутят в Ордене, для ускоренной мобилизации слуха. Шутки шутками, но срабатывает! Вряд ли забудется: падающий вверх колодец круглой залы, своды со строгими ликами теряются в полумраке, одиночные свечи утоплены в стены по спирали, отмечая почти закрытую винтовую лестницу — идущего в её тьме нельзя увидеть, зато акустика потрясает. Каждое слово сходящего псиэнерга превращается сразу в океанский вал многократного гула и шепота и долго скитается паническими отголосками, пока не умрёт, смытое новым валом. Ты стоишь в центре, вертя головой и не в силах отыскать источник звука, а чёткие раздёльные фразы Ареты медленно обрушиваются на тебя, как исполинские башни, и, ошеломлённо подняв глаза, ты видишь только Гнев Божий и начинаешь пригибаться вниз, из гудящего яростного воздуха к вибрирующему полу. (Рамону, предупреждённому Сильвией, удалось, правда, не встать на колени, но было не до смеха.) И отовсюду этот повелевающий голос!
— Изложите свою просьбу, барон.
И вздрогнувший Рамон излагает во внимательную пустоту и тьму (борясь с желанием сделать шаг назад, чтобы не замочить ноги затихающей пеной слов Ареты):
— Господин, я близок к разгадке многих тайн прачелов. Мне нужен доступ…
— К чему именно, барон?
— Я не знаю точно…
— Самонадеянность. И гордыня. И упорные попытки («Пытки… пытки…» — в смертной тоске перекатывается вокруг.)… Зачем?
— Это могло бы помочь нам в войне…
— В войне? А с кем мы воюем, барон? Кто наш враг — ведь у нас ОДИН враг?
— Создания Танатодрома, господин. И наше невежество, мешающее побеждать или хотя бы понять самих себя…
— ВАШЕ невежество, барон, ВАШЕ. Магистры знают все, что им нужно знать — иначе они не были бы Магистрами. Но помните ли Вы СВОЕ предназначение, барон?
— Я… не совсем понимаю Вас, Господин…
— Да, мы используем достижения прачелов — артиллерию, бронетехнику, авиацию, промышленные технологии и прочее. Однако я повторяю вопрос — с КЕМ мы воюем? КТО наш враг? (Всё тяжелее накатываются валуны слов Ареты, всё громче завывают в ответ своды, всё резче прыгают свечные огни.)
— Переменцы, Тюльпаны, Медузы, Гидра…
— Разве переменцы и тюльпаны разрушили могучие города — ВСЕ города! — испарили полноводные реки и озера, застлали небеса раскалённой тьмой и отравили сам воздух Невидимой Смертью?! Разве дождь змей и лягушек, извергнутый Гидрой, стёр с лица Земли великую цивилизацию, изуродовал священный лик планеты?! Разве Танатодром исторгал из страждущего тела человечества кровавые реки в Чёрные столетия хаоса и мятежей, пока Орден — НАШ с ВАМИ орден, барон! — не положил этому конец?!
— Но ведь мы не знаем точно, когда и как все произошло…
— Мы знаем РЕЗУЛЬТАТ, барон! Мы сами и есть РЕЗУЛЬТАТ — и страшная цена заплачена за тот цветущий оазис в пустынях Смерти и Безумия, который простолюдины зовут Миром и который МЫ с ВАМИ защищаем! Разве Вы забыли присягу, барон… (Теперь голос Ареты шелестит, как обессилевшая у ног, всосанная прибрежной галькой, увлекающая прочь своё иссыхающее тело волна.) Мы с Вами, каждый в свой час, проходили Лабиринт, охотились на Охотника, поднимались на Башню Одиночества, чтобы провести ночь, охраняя Остров Мёртвых. Мы соединили свою душу с пеноморфом и, как древние камикадзе, в свой час совершили Дальний Полет, приняв ужас, боль и бессмертную смерть Танатодрома. Мы ЗНАЕМ, каков мир на самом деле — и пока остатки человечества уцепились за последний клочок пригодной земли, мы, солдаты Духа, на границах жизни смотрим в лицо Судьбе…
— Господин, разве можно понять настоящее, не зная прошлого? Ведь даже прачеловские географические карты, которые мы иногда видим в фильмах, совсем непохожи на наш Омир. А между тем священная Книга Вещей…
— Барон, Вы из племени НИЧТОЖНЫХ ПРОШЛЯКОВ?!! Разве случайно они — НИЧТОЖНЫЕ ПРОШЛЯКИ?! Раньше их убивали прямо на улицах, сейчас презирают. Это инстинкт самосохранения вида, и он прав! Техника, цивилизация, демократия, гуманизм, парламент — весь этот мусор едва не уничтожил человечество, но разве оно ХОТЕЛО уничтожения? ЧТО из наследия прошлого ведет к уничтожению, КАКОЙ ход губителен — неужели Вы надеетесь доподлинно установить АЛГОРИТМ ГИБЕЛИ?! Вы что — можете повернуть время вспять? Вы что — БОГ?!!!
— Простите, господин, мою гордыню…
— Постойте, барон. Я вижу, Ваш дух смущён (Какое-то дуновение шевелит волосы, загораются светильники нижнего яруса. Фуга окончена, и лорд Арета выходит из появившейся двери — короткая полуседая бородка, мрачные серьёзные глаза, чёрные блестящие латы, алый плащ («корзно» — щёлкает древнерунское словечко в голове Рамона), застёгнутый слева серебряным кулаком орденской пряжки. Он дружески кладет руку на плечо Рамону — голос, лишённый Пси-усиления, негромок, тон доверителен.). Вы не первый, кто приходит сюда с этим, и не последний, кто смирит в конце концов свою гордыню. Каждый второй пилот, упоённый поначалу своим даром, мнит себя спасителем человечества… На то и существуют Орден, Буква и Дух его Устава, испытания и традиции, Стела Памяти, праздники и ритуалы. Вы никогда не задумывались, почему Магистры Ордена должны без возражений склониться перед безвестным шевалье, если он совершит рекордный полет? Слава, власть, привилегии не пустые слова — но что они значат рядом с НАШЕЙ ВЕЛИКОЙ БОРЬБОЙ, барон? Железное тело Ордена, несгибаемый дух! Принципат отдает жизнь за шевалье, а тот — за него! Плечо к плечу, меч к мечу…
Маша живёт в необычном месте: внутри старой водонапорной башни возле железнодорожной станции Хотьково (Московская область). А еще она пишет истории, которые собраны здесь. Эта книга – взгляд на Россию из окошка водонапорной башни, откуда видны персонажи, знакомые разве что опытным экзорцистам. Жизнь в этой башне – не сказка, а ежедневный подвиг, потому что там нет электричества и работать приходится при свете керосиновой лампы, винтовая лестница проржавела, повсюду сквозняки… И вместе с Машей в этой башне живет мужчина по имени Магаюр.
Эта странная, на грани безумия, история, рассказанная современной нидерландской писательницей Мариет Мейстер (р. 1958), есть, в сущности, не что иное, как трогательная и щемящая повесть о первой любви.
У берегов Норвегии лежит маленький безымянный остров, который едва разглядишь на карте. На всем острове только и есть, что маяк да скромный домик смотрителя. Молодой Арне Бьёрнебу по прозвищу Немой выбрал для себя такую жизнь, простую и уединенную. Иссеченный шрамами, замкнутый, он и сам похож на этот каменистый остров, не пожелавший быть частью материка. Но однажды лодка с «большой земли» привозит сюда девушку… Так начинается семейная сага длиной в два века, похожая на «Сто лет одиночества» с нордическим колоритом. Остров накладывает свой отпечаток на каждого в роду Бьёрнебу – неважно, ищут ли они свою судьбу в большом мире или им по душе нелегкий труд смотрителя маяка.
В этом романе рассказывается о жизни двух семей из Северной Каролины на протяжении более двадцати лет. Одна из героинь — мать-одиночка, другая растит троих дочерей и вынуждена ради их благополучия уйти от ненадежного, но любимого мужа к надежному, но нелюбимому. Детей мы видим сначала маленькими, потом — школьниками, которые на себе испытывают трудности, подстерегающие цветных детей в старшей школе, где основная масса учащихся — белые. Но и став взрослыми, они продолжают разбираться с травмами, полученными в детстве.
Страшная, исполненная мистики история убийцы… Но зла не бывает без добра. И даже во тьме обитает свет. Содержит нецензурную брань.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.