Август в Императориуме - [39]

Стоило ли, дорогой Рамон-сам-с собой, зубрить все эти апроши, контрэскарпы, фальшфейеры, ретрашементы, ретирады — вместе с аксиомерией, бестиарием, дивинацией и иже с ними? Но когда твой верный пеноморф легче перышка возносит тебя в раскрывающуюся жемчужную раковину ласкового утра и ты, барон-патрульный, привычно позёвывая, всё же не можешь сдержать восхищения от тысячу раз виденного-ненаглядного: замирающе-влюбленного в каждое трепетное прикосновение затаённого путешествия золотых и розовых лучиков во мгле — и в ответ едва заметной дрожи, сонного лепета, медленного изгиба и бархатистого прохладно-стыдливого шёпота под молитвенно-бережными перстами рассвета… Ты летишь и летишь, почти закрыв глаза и всем существом своим осязая свежие утренние волны холмов и долин, и только лепечущий ветерок осеняет легкими поцелуями тихое розовое цветение спящей возлюбленной-земли… И ты благословляешь судьбу за роль стража этой тишины, и слезы благодарности переполняют душу.

А если враг — уже там, на границе, где неуловимо меняются формы и цвета, где заросли лопуха или остролиста могут мгновенно обернуться атакующим спруторечьем или скрывать коварного переменца, где если ржавая или бурая почва вздыбится и провалится под ногами, то ты видишь небо в последний раз — уже из пасти Ловчего Тюльпана? Что ж, для врага, кто бы он ни был, припасено немало. Пальцы привычно лежат на чёрной ребристой рукояти обсидианового меча (обычный в ножнах под сиденьем) — трансформатора и разрядника Пси-энергии, которой изобилует Танатодром и которую запасают живые существа — в том числе и Рамон со своим пеноморфом. Прицеливающий жест, секундная концентрация — и белая короткая молния с шорохом прорезывает воздух. Пси-меч — оборонительное оружие ближнего боя (до 100 м), полный арсенал пилота гораздо серьёзнее. Важнейший его компонент — сам пеноморф, природный антиграв, именуемый в данном аспекте «боевым сенсопланом», а по сути друг, подсказчик и — нередко — спаситель (о восхитительно-долгие сеансы взаимоизучения — ведь ты управляешь своим другом одними прикосновениями к сенсорной зоне, которую он создаёт специально под твои руки! а ещё должен быть освоен пилотаж без рук, мыслеконтактом!).

Ну и, конечно, приборы. Сенсолётчики уровня С (от барона до маркиза) не летают без «ГЕБИСТа» — стандартного двушкального датчика гео— и биоактивности, и «Связки» — видеокамеры-переговорника с Дежурным Лордом. Но главное — уровню С обязательно придается «УРСУС» (Универсальная Ракетная Станция Уровня С) — портативный автоматический комплекс систем обнаружения, слежения и поражения одиночных целей на земле и в воздухе; устанавливается в остекленной условно-лицевой части сенсоплана. 20 распределенных по секциям 70-сантиметровых «урок» с головками самонаведения — без преувеличения грозное оружие. Некоторые основательные пилоты прихватывают ещё и крупнокалиберный многоствольный пулемет, хотя для пеноморфа это лишняя нагрузка.

С ужасающим рёвом поперёк сна, уже пропылённого до сухого кашля, следует танковая колонна; сверкает маслом и гудит чумазый от вертолетных лопастей воздух; переходя звуковой барьер, рвут барабанные перепонки «Крылья чёрной печали» Меланхтона, мрачно-язвительного Герцога-Аэриниуса… Да, есть и это! Орден, и только Орден знает, как держать в узде губительный бич цивилизации — военную технику! Враг не пройдёт!

А как же музы, милые сердцу музы, чьи ускользающие, как речной туман, тела и шелестящие в ушных раковинах голоса ведут запинающегося пешехода нашего пульса к щебечущей остроклювыми крикливыми чайками гавани? Там где музы меда узы налагают на прозрачных пляшут Скальные Медузы обольщений тайнобрачных Флэш Мисс Фризер и Вулькано исказительница лавра хитромерая Лекало и хронесса Вчеразавра и ныряет змейка-плестих ужиком в туман станет завтраком предместье ужином роман всей редакцией читали и воздев очки старомальчики рыдали бились девочки.

Скальная Медуза — та ещё тварь. О, дорогой Рамон-сам-с собой, тебе ли не знать это! А ведь надула она тебя тогда, здорово надула! Ты только что пришил ракетами к скале, упредив её разряд (классно пришпилил, как гигантскую бабочку-фантома на академическом стрельбище), здоровенную Электру, и она, потеряв форму, теперь медленно стекала безжизненной бурой слизью по изломанному базальтовому ребру… Нигде не было видно мерцающего ручейка огней — присутствия второй Электры; не слышно было и легкого гудения Магниты — другого возможного партнера для этого вида; молчали Пси-анализаторы, молчали датчики «Гэбиста», и ты, нарушая Устав, от души закладывал «на бреющем» триумфальный вираж… И если бы не скорость, давно бы уже «воспроизводился» вместе с пеноморфом в наполненных слизью пищевых туннелях под скалами, где жирует жадный бесформенный зародыш… Ибо забыл, забыл, возгордившись своей победой, что — цитируем «Бестиарий»! — «любой скальный выступ-массив больше ста метров в диаметре может являться гнездом двух непарных видов Скальных Медуз»! Что, скажем, Флэш вообще предпочитает атаковать с почвы, потому что сильнее вспышка и ослепленный деморализованный летун, бывает, сам сваливается в её ротовой котел!