Авантюристка - [105]

– Импульсивность? Кто бы говорил! К тому же виконт никогда меня не замечал, и сегодняшняя дуэль не исключение.

– Друзья, – поспешила Сара вмешаться в нашу ссору, встав между нами и взяв каждую из нас под руку, – вы спорите о чепухе. Действительно, этот ничего собой не представляющий человек не узнал нашу очаровательную мисс Аксли. Что ж, ему же хуже. Более того – он и тебя не раскусил, дорогая, так что не стоит бранить крошку Нелл.

Крошку? Я была выше Сары Бернар по меньшей мере на три дюйма. И как я умудрилась заслужить столь неподобающее прозвище?

– Знаешь, Ирен, – продолжала я, – прежде чем меня отчитывать, ответь мне на один вопрос: ты что, всерьез решила, что сценическое фехтование поможет тебе выиграть дуэль?

– После того как виконт на моих глазах избил несчастного конюха, я поняла, что одолею трусливого задиру даже вязальной спицей!

– Леди, леди! – ласково осадила нас Сара, словно ей самой никогда не случалось проявлять свой бурный нрав. – Все это уже в прошлом. Мы с вами чудесно повеселились. Давайте теперь хорошенько позавтракаем в «Ритце». Что может быть лучше?

Так мы и поступили. Но прежде чем отправиться в «Ритц», мы с Ирен вернулись в «Отель де Пари». В вестибюле нам удалось избежать назойливых взглядов – должно быть, примадонна производила наиболее эффектное впечатление, когда появлялась на публике такой, какой ее создала природа.

Пока Ирен переодевалась, я взяла с подоконника корзину с Оскаром. Уже в дверях подруга вдруг заметила мою ношу:

– Куда это ты собралась отнести Оскара?

– Хочу подарить его мадам Саре.

И я исполнила свое намерение. Актрису мой подарок привел в неописуемый восторг, а Ирен в кои-то веки воздержалась от комментариев.

– Моя дорогая мисс Аксли! Какая прелесть! Признаться, многие мои, с позволения сказать, друзья ни капельки не смыслят в домашних животных. Чудесного Султана они считают гадким, омерзительным созданием. А некоторые, представьте себе, содрогаются от ужаса, узнав, что мой любимец живет со мной в одной комнате!

– Не может быть! – потрясенно прошептала я, будто разделяя возмущение мадам Сары.

– Я рада, что вам хватило смелости сделать мне подобный подарок. Ну что ж, давайте-ка посмотрим на нашего проказника… О-о-о! Какая красота!

Она достала рептилию из корзины с той же легкостью, с какой я, например, взяла бы ленточку. С виду необычайно тонкая и хрупкая, зеленая рептилия тотчас обвилась нефритовой петлей вокруг шеи своей новой хозяйки.

– Вы дали ей имя? – с нежностью спросила Сара звонким голосом, несмотря на украшающее ее горло живое ожерелье.

Я отметила про себя, что змея прекрасно сочетается с колье из человеческих глаз, и ответила:

– Я решила назвать ее Оскаром.

– Оскаром?! – изумилась Божественная. И тотчас засмеялась: – А почему бы и нет? Достойная замена Отто. А уж как я повеселюсь, когда познакомлю его с нашим общим другом Оскаром Уайльдом!

Сара бросила ивовую корзину на пол, размотала змею и подняла ее высоко над головой. Питомица высунула длинный язык. Актриса живо повязала ее на голову, словно тюрбан, придав гибкому зеленому телу рептилии форму экзотической диадемы, украсившей облако ее рыжих волос.

В эту минуту даже я была готова признать, что змейка далеко не безобразна. Уверена, отныне почивший мистер Сингх будет покоиться с миром, ведь его питомица теперь в надежных руках. А мистер Оскар Уайльд непременно проникнется любовью к своему новому тезке.

Оставив змею у Сары Бернар, мы с Ирен вернулись в «Отель де Пари». Подруга решила вздремнуть, а я тем временем вновь принялась копировать карты. Как ни странно, без Оскара мне было немного не по себе. Конечно, я твердо знала, что Сара предоставит ему почти полную свободу, обеспечит необходимой пищей и, в отличие от меня, будет его ценить, но, как обнаружилось, недолгое присутствие рептилии в моей жизни оказало на меня определенное воздействие, которого я прежде совершенно не замечала. Мысли мои тотчас же свернули к отсутствующему Казанове и более спокойному и молчаливому, но столь же важному Люциферу.

Мне вспомнился шершавый, но почему-то все равно симпатичный желтый клюв попугая, его проворные чешуйчатые лапы и круглые глаза с пристальным, как у змеи, взглядом. Я представила заостренные уши кота, покрытые черным пухом снаружи и розовые внутри, его изумрудные глаза, черный как смоль нос и усы…

И вдруг, пока я предавалась воспоминаниям о тварях бессловесных (в случае Казановы не таких уж и бессловесных), меня посетило такое ошеломляющее прозрение, что я мигом вскочила на ноги, опрокинув стул.

Я впилась уставшими глазами в чертеж одного из отрезков критского побережья, перевела взгляд на розу ветров и сорвала пенсне с носа, словно оно мешало мне узреть невероятную правду. Прищурилась, слегка ущипнула себя за переносицу – ее слишком долго сдавливала дужка пенсне, и теперь она немного саднила, – прижала ладонь к губам и пустилась в пляс вокруг стола. В общем, вела себя так, словно была одержима неведомым обезьяньим божеством. Слава богу, в эту минуту меня не видела даже змея индуса.

Я собрала чертежи и удалилась в свою комнату, предвкушая миг грядущего триумфа.