Авантюра в двух действиях. Акт 2 - [4]

Михей зажмурился. От Кота веяло смертью, долгой, болезненной, но… желанной? Его эманации парализовывали, лишали воли, подминали сознание. Мучительно захотелось самому подставиться под клыки…

У Михея ослабли колени.

— В последний раз предупреждаю, Кот. Отпусти его.

— Какой ты противный, Ив! — Кот фыркнул и грубо отпихнул от себя Михея в руки напарника.

Он сделал шаг назад и растворился в полутьме коридора.

— Ч-что эт-то было? — ужаснулся Михей, дрожа всем телом.

— Первый урок от твоего наставника, — Иватарн усмехнулся и потрепал его по рыжей макушке. — Смотри-ка, какой сразу немногословный стал.

— Ш… что с ним?

— Драконья кровь. Для герти она как дурман. Он отойдёт. Пойдём к твоему Хранителю, он там, наверное, с ума сходит, волнуясь за тебя.

— А… Кот?

— Боишься?

— Немного…

— Он не вернётся. Пока.

Из гостиной доносились спорящие голоса. Иватарн возвёл очи горе и толкнул дверь. Михей вытянул шею, с любопытством выглянул из-за спины куратора.

— Нет, тут ты не прав! — Саартан махнул рукой с бокалом, расплескав тёмно-бордовую жидкость и не заметив этого. — Птица не может называться птицей, если она не летает!

— Но пингвин не летает, — Файлэнг близко наклонился к Хранителю, ширкая тому носом по плечу. — А он птица!

— О, небо! Куда вас занесло?! — Иватарн пересёк гостиную, покосился на две пустые бутылки из-под вина на столе. — Понятно…

Михей вбежал следом за ним, посмеиваясь в кулак.

— Это ты нам скажи, куда нас занесло, да, волк? — Саартан ткнул бокалом в сторону куратора и приобнял Файлэнга. — Пришли такие все из себя, надавали по рогам! А какое, собственно, вы имеете право вмешиваться в дела семейные? Хочу — сжигаю сородичей, хочу — нет. Это же мои с ними разборки, так?

Файлэнг согласно закивал. Иватарн изогнул бровь и скрестил руки на груди.

— Ты пьян в стельку, мальчик, — ласково сказал он. — Это очень плохо. Но продолжай, мне интересно.

— Интересно ему, — пробурчал Саартан. — Мне вот тоже много чего интересно, я же не выпендриваюсь!

Он отхлебнул из бокала. Вино потекло у него по подбородку, залило ворот рубашки. Михей подошёл к нему, мягко забрал у него из руки бокал.

— Ты весь забрызгался, Саа! Нельзя же так много пить! — он пальцами вытер вишнёвые капли с губ Хранителя, покачал головой и обернулся на Иватарна. — Не обижайся на него, куратор, Саа — никогда раньше не пробовал вино.

Саартан отмахнулся от Михея:

— А чего ему обижаться-то? Пусть лучше объяснит, почему я должен отвечать за смерть горстки драконов? В войнах гибнут тысячи! Тысячи! Подумаешь, проснулся какой-то жалкий вулкан! Он так и так бы проснулся рано или поздно.

— Ах, вот оно что, — Иватарн отошёл ото всех и присел на подлокотник кресла. — Давай я растолкую. Во-первых, ты должен уяснить, что любая жизнь ценна, имеет свою причину и место в мире. Мне жаль, что раскаяние не коснулось тебя. Во-вторых, долина находилась под моей ответственностью, в ней хранился мощный и нестабильный артефакт. Который ты, между прочим, должен был охранять. В-третьих, вы своими действиями поставили драконов на грань вымирания. И всю Панайру, впрочем. Да, не смотрите на меня так. Созидающая создала этот мир, она поддерживала в нём цикл жизней. А сейчас цикл прервался, потому что вы извлекли Зеркало и нарушили естественный порядок рождения на Панайре. Всё имеет свои последствия, дорогие мои. Тот вулкан — только первое звено в цепочке разрушений.

Вся троица насупилась. Михей тряхнул волосами, осторожно спросил:

— Почему ты не сказал это нам раньше? Когда только вы пришли? Может, мы бы тогда всё переиграли?

— Да поздно уже было. Как я понял, это ты — причина всех неприятностей в Панайре. Ты дестабилизировал Зеркало, разбудил вулкан, залил долину лавой и пробил брешь в ткани мира.

— Я просто хотел понять, что за Зеркало… — Михей потупился. — И спасти Саа…

— Да не бывает у таких, как ты, просто! — Иватарн разозлился. — Ты спрашивал, почему я хочу отговорить Кота брать тебя в кураторы? Вот поэтому. Поставить изнанку следить за порядком — бред полный! А теперь, мой милый мальчик, твой дружок будет отвечать, как он выразился, за смерть горстки драконов. Перед судом Высшего совета. И будем надеяться, что они не захотят порыться у меня в голову глубже нашей первой встречи и не услышат этот разговор.

— Но почему он, а не я?!

— Потому что ты мне дорог, Мих, — тихо проговорил Саартан. От слов Иватарна он почти протрезвел и сейчас сгорал от стыда за своё поведение. — Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось.

— Ох, Саа…

Михей кинулся Хранителю на шею, выронив бокал.

— Прости, Саа!.. Я что-нибудь придумаю!

— Мих, — Саартан растерянно погладил его по спине. — Мы и так напридумывали лишнего. Не надо больше ничего…

Файлэнг, тоже почти протрезвевший, мрачно покачал головой. Он чувствовал в этом рыжем мальчишке подковырку с самого начала. И ведь этот гадёныш даже не заикнулся, мол, накажите меня! Хранителя Файлэнгу было жаль.

Иватарн поднялся с кресла. Ему тоже было жаль Хранителя. Тот был неправильной изнанкой, знакомой со словом «честь». Это большая редкость, если не сказать иначе — единичный случай.

— Я ничего не обещаю, — сказал Иватарн. — Но постараюсь смягчить ситуацию. Но только если никто из вас не будет вмешиваться! — он строго посмотрел на Михея. — Всё, ребятки, разговор окончен. Мне пора сажать Гальциону.