Аулия - [45]
– Мама! – крикнула она. И побежала к Лейле на дрожащих ногах, прихрамывая, как всегда.
Бахия встала у нее на пути. Аулия оттолкнула ее, но животное снова встало между ней и ее матерью. Аулия воскликнула:
– Прочь с дороги, коза!
Бахия отбежала и бросилась на приближавшуюся Лейлу.
– Нет! – крикнула Аулия. И вот тут она увидела волшебную антилопу: Хауаси стоял на кучке окровавленных лохмотьев. И поняла, что Лейла – всего лишь мираж, Сахр эль-Дженни в последний раз показывает ей свою ужасную силу.
– Гей, садись же на меня, Аулия, – негромко проблеял Хауаси на своем нежном языке. – То была не твоя мать. Я пришел за тобой. Пойдем отсюда. Это место проклято.
Путь на Сират
Хауаси с всадницей на спине скакал часами, не останавливаясь. Порой Аулия, прикрыв лицо рукавом, склоняла голову к его шее – было тяжело выносить столько света. Ей было холодно, по телу бежали мурашки, но иногда волнами накатывал жар, и лоб покрывался потом.
Воспоминания о случившемся были столь ужасны, что сознание ее мутилось. Сердце чуть не выпрыгивало из груди: кровь молоточками стучала в ушах и вздувала вены на висках. Дважды, боясь упасть, просила она антилопу остановиться, но Хауаси, на спине которого она сидела, ее то ли не слышал, то ли не хотел слышать. Почти полностью лишившаяся чувств девушка так крепко вцепилась в рога антилопы, что их спирали оставили на ее ладонях саднящие отметины.
В безмолвии пустыни слышалось только привычное поскрипывание песка под копытами Хауаси и ее собственное прерывистое дыхание. Ее стала мучить жажда. Час шел за часом, и нехватка жидкости обращалась уже знакомой ей нестерпимой пыткой. Она услышала свои собственные слова, проговоренные сухим языком:
– Мне нужно попить.
Слова эти наполнили ее тоской. Сколько раз произносила она эту фразу в Агатовом дворце, ожидая бокала вина, от которого не отказалась бы и сейчас? Ей хотелось воды, но терзала ее и другая жажда.
Вино давало чувство сытости и умеряло тяжесть на сердце, но теперь она знала: оно одновременно лишало воли и едва не превратило ее в смиренную супругу джинна.
Хауаси, не замедляя шага, глубоко вздохнул. И, резко мотнув головой, показал ей на далекий – до того мгновенья неразличимый для Аулии – силуэт одиноко стоящего дерева.
Это был тамариск в окружении кустиков, выросших на песке. Когда они оказались в скудной узорчатой тени, отбрасываемой тонкими веточками, антилопа остановилась.
Ничто в облике животного не говорило о том, что оно долгие часы неслось под солнцем галопом. Шкура не в поту, дыхание не сбилось.
Аулия с трудом спешилась и сделала несколько шагов. Ноги затекли, ягодицы болели. Голова кружилась от жажды, страха и солнца, и она упала на колени. А когда попыталась подняться, то вспомнила, что трость черного дерева с серебряным наконечником провалилась сквозь землю вместе с Агатовым дворцом. Воспоминания накатывали волнами. Аулия противостояла их натиску, обняв ствол дерева и закрыв глаза.
Один за другим вставали перед ней образы, которые она или позабыла, или считала снами: путь через пустыню, ее магические способности, ее безумие. Превращение в тушканчика (на этом она с удовольствием на пару минут задержалась, до мельчайших деталей припоминая и как далеко она прыгала, и горькую свежесть сочных корешков, и невероятный вид пустыни с вершины Ахаггара), оазис, свою встречу с Хауаси.
Открыв глаза, она увидела белую антилопу. Хауаси подошел, будто его позвали, и встал рядом. Аулия спросила:
– Гей, Хауаси, что стало после бури?
– Много зверей погибло, – ответил он. – Оазис исчез.
Аулия заплакала. Антилопа слизывала языком слезы с ее щек, а она рыдала: оплакивала животных, жалела о том, что позволила себя целовать Сахру эль-Дженни. Жизнь ее в Агатовом дворце была подобна болезни, и теперь следы этой болезни давали о себе знать. Она рыдала, забыв о жажде, лежа на песке с широко раскрытыми глазами, но ничего не видя.
Хауаси встал и вонзил рога в песок. Аулия встревожилась, но сердце ее радостно забилось, когда она увидела искрящуюся воду, которая фонтаном вырвалась из-под земли и оросила голову Хауаси. Вода пела:
– Еще не время тебе умирать. Мужайся.
Антилопа напилась и принялась прыгать над родником. Вода смочила шкуру животного, и от его кожи стал подниматься легкий парок с ароматом жасмина.
– Пей, чародейка, – сказал Хауаси.
Аулия засмеялась, и этот смех удивил ее самоё ничуть не меньше, чем бившая вверх струя чистейшей воды, подобная сверкающей колонне.
И она стала пить. Вода была такая же, как вода оазиса: свежая и вкусная. Аулия пила и пила, даже после того, как уже утолила жажду, пила, омывая себя изнутри чудодейственной водой Хауаси. Смыла сурьму с лица и хну с ладоней. Вымыла волосы, пропахшие серой, смыла с тела притирания и ароматы, которыми ее умащали рабыни. Сняв одежду, поняла, что никогда в жизни не была такой сильной. Оглядела свои руки и ноги и порадовалась, что так много ела, пока жила во дворце джинна.
Потом выстирала в роднике свою тунику черного шелка, шепотом читая очистительные молитвы.
Молилась она долго, несколько часов, а когда стемнело, уснула. Проснулась же посреди ночи, как и раньше, еще в Ачеджаре, когда, стремясь обрести мир в душе, спала на берегу речушки, опустив в воду руку. Теперь ее баюкала чудесная вода, добытая из-под земли Хауаси. Погрузив пальцы во влажный песок, она улыбнулась. Во сне она увидела то, чего недоставало в ее воспоминаниях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мне нельзя без присмотра переходить грани реальности. И тем более я не должна тащить за собой в Между копа. Но всякое случается, понимаете? Привет. Я — Пэт. Точнее не совсем Пэт. Я — питомец. Ничего сложного: просто готовлю и стираю для жителей За пределами, которые захватили мой дом. Легкотня. Но вот недавно один из моих владельцев пропал. Он фейри, поэтому, вроде бы, переживать не о чем. Но если по улицам бродит что-то, способное похитить фейри, встречаться с этим я точно не хочу. Хорошо, что у меня есть ещё два владельца и друг-коп… Переведено специально для группы ˜”*°†Мир фэнтези†°*”˜ http://vk.com/club43447162.
Мама шестнадцатилетней Елизаветы наконец-то хочет устроить свою жизнь. И мужчина ей попался красивый, добрый, мужественный. Но все оказывается не так-то просто… Журнальный вариант.
Шестнадцатилетние Иден и Бонни учились в одной школе. Противоположности притягиваются: решительная, взбалмошная Иден и спокойная, скромная Бонни были лучшими подругами. Они не виделись с того самого дня, как Бонни внезапно исчезла. Полиция начала расследование и не нашла никаких следов девушки.Но вскоре Иден получает неожиданное и странное сообщение от подруги: тихоня Бонни попросту сбежала из дома. Что все это означает? Может, Бонни все время была не той, за кого себя выдавала? Чтобы во всем разобраться, Иден отправляется на поиски подруги, которую, оказывается, никогда не знала.
Семнадцатилетняя Рема живет в жестоком королевстве, где запрещены путешествия между регионами, люди голодают, а не такой взгляд на человека может привести к смерти. Девятнадцатилетний Дармик — сын короля и командир армии. Он днями выполняет поручения отца, катается по острову и пытается сдерживать пыл народа. Когда случайная встреча сводит Рему и Дармика, между ними возникает связь, но отношения между ними строго запрещены. Брат Дармика, кронпринц, замечает интерес Дармика к Реме и хитрым политическим ходом шантажирует ее.
Георгий Иванович Чулков (1879–1939) — русский поэт, прозаик, литературный критик. Роман «Сережа Нестроев», 1914 г.«Сережу чрезмерно занимали всякого рода трудные темы — «проклятые вопросы»…»Электронная версия книги подготовлена журналом Фонарь. Источник текста: «Русская мысль» № 5–8, 1915 г.
В этом увлекательном романе библейская притча переплетается с рассказом о Зиссель, незаконнорожденной дочери простой девушки Лидии и царя Соломона. Немая от рождения, Зиссель слышит и понимает всё. И в ночь, когда на свет появляется её младший брат, Зиссель невольно становится свидетельницей немыслимого заговора. Так она отправляется ко двору царя Соломона – мудрого, но жестокого и развратного правителя. Никто, в том числе и сам Соломон, не знает об истинном происхождении Зиссель. Но её выдает цвет глаз.
В славном Гамельне жизнь течет мирно: город погряз в грехах, богачи набивают сундуки золотом, а бедняки живут впроголодь. Рыжеволосая сирота Мирелла выросла в детском приюте и работает носильщицей воды в городе. Тяжкий труд и лишения закалили волю Миреллы – она знает себе цену и умеет за себя постоять. Чуткая и сердобольная девушка помогает даже тем, кто стоит ниже нее на социальной лестнице – детям и прокаженным, которые смирились со своей долей и покорились тем, кто выше и сильнее. Но Мирелла не хочет склонять голову и подчиняться воле других.