Атлантида. Мир до потопа - [35]
В течение всего этого дня Ну-мохк-мук-а-нах (первый и единственный человек) путешествует по деревне, останавливаясь у каждой хижины, и плачет до тех пор, пока хозяин дома не выйдет и не спросит, кто он и что ему нужно. На это он отвечает повествованием о печальной катастрофе, случившейся на земле и затопившей ее водой, и говорит, что «он был единственным человеком, спасшимся от всемирного бедствия, что он причалил на своем большом каноэ к высокой горе на западе, где он теперь и поселился. Он пришел, чтобы открыть хижину знахаря, и для этого ему нужны инструменты, которые он примет в подарок от владельца каждого вигвама. Он должен принести эти инструменты в жертву воде, так как, по его словам, если это не будет сделано, начнется новый потоп и никто не спасется и все утонут так же, как утонули инструменты, которыми было сделано большое каноэ».
Посетив за день все дома в деревне и получив от каждого подношение в виде топорика, ножа и т. п. (они, без сомнения, всегда лежат наготове для такого случая), он относит их в хижину знахаря. В последний день церемонии эти инструменты кидают в самое глубокое место реки — «они пожертвованы Духу Вод».
Среди других сакральных предметов, найденных в большой хижине знахаря, были четыре мешка с водой, которые назывались Их-тих-ка, сшитые вместе, каждый из них имел форму черепахи, лежащей на боку с пучком орлиных перьев, привязанных к хвосту. «Эти четыре черепахи, — как они мне сказали, — содержат воды с четырех сторон света, и эти воды были в них всегда с тех пор, как вода спала». Катлин, ничего не знавший об Атлантиде, продолжает: «Не знаю, что и думать о таком странном обычае». Катлин попытался купить один из этих мешков с водой, но индейцы не согласились продавать их ни за какие деньги, объяснив, что мешки являются «общественной собственностью».
Дальше он описывает танец двенадцати мужчин вокруг ковчега: «Они расположились в соответствии с четырьмя сторонами света. Двое из них были выкрашены в черный цвет, двое — в ярко-красный, некоторые частично были выкрашены в белый. Они танцевали танец под названием Бел-лохк-на-пие» с рогами на головах, точно такими, как использовались в Европе в символике Бэла, или Ваала.
Может ли быть что-нибудь более явным доказательством связи с Атлантидой, чем эти церемонии? Здесь есть изображение ковчега, белый человек приносит весть о том, что «воды затопили землю и все кроме него погибли; здесь приносят жертвы духу, вызывающему наводнения. Потоп заканчивается жертвоприношением, так же как в еврейских, халдейских и центральноамериканских легендах. Здесь присутствует и образ черепахи, который мы видели в индийских легендах о потопе и который является самым естественным символом острова. Как сказал один из наших поэтов:
Здесь упоминаются и четыре части Атлантиды, на которые она была разделена четырьмя реками, как мы увидим несколько позднее, представленные в танце, когда танцоры располагались в соответствии с четырьмя сторонами света. Танцоры были раскрашены, чтобы представить черную и красные расы, тогда как «первый и единственный человек» — представитель белой расы. В названии танца есть намек на Ваала, древнего бога народов, произошедших из Атлантиды.
Но это еще не все. Племя манданов, очевидно, тоже происходит из Атлантиды. У них была легенда, пересказанная у Льюиса и Кларка:
«Их представления о будущем связаны с теорией их происхождения. Весь народ жил в одной большой деревне под землей недалеко от подземного озера. К месту их обитания простирала корни виноградная лоза и давала им свет. Самые отважные забирались вверх по лозе и пришли в восторг от земли, когда увидели, что на ней пасутся буйволы и что она богата всевозможными фруктами. Вернувшись с виноградом, они собрались все вместе, и их соплеменникам так понравился вкус ягод, что весь народ решил покинуть свое темное жилище ради прелестей наземного мира. Мужчины, женщины и дети поднялись по лозе, но когда почти половина народа уже достигла поверхности земли, лоза оборвалась под весом толстой женщины и свет солнца для оставшихся под землей погас».
В этом странном предании говорится, что этот народ жил в большом селении под землей, то есть за землей, в море. Море представлено в виде «подземного озера». Какое-то время у этих людей была свободная связь между этой «большой деревней» и американским континентом, они основали обширные колонии на этом континенте, но после этого какая-то неудача отрезала их от родины. Это объяснение подтверждает легенда индейцев йова; которые были группой племени дакота или сиу и родственниками манданов (как утверждает майор Джеймс В. Линд), «все индейские племена были прежде одним и жили все вместе на острове или по другую сторону большой воды на востоке, там, где встает солнце. Они пересекли эту воду в кожаных каноэ или вплавь, но они не помнят, как долго они плыли и была ли эта вода пресной или соленой». В то же время у дакотов, по утверждению майора Линда, который прожил среди них девять лет, были легенды об «огромных лодках, в которых дакоты в древности плыли неделями, в конце концов добравшись до суши» — воспоминания о кораблях и долгих морских путешествиях.
Грозная космическая катастрофа как мощный фактор, в корне меняющий облик Земли и течение жизни на нашей планете: кто из читателей не знаком с этой концепцией? Однако мало кто знает, что детально разработал ее еще в XIX веке на уровне новейших достижений науки своего времени автор книги, которую вы держите в руках. Причем изложил свои выводы именно в этой самой книге! Она впервые издается на русском языке.Игнатиус Доннелли (1831–1901) известен читателю как атлантолог. Однако он был еще и профессиональным политиком (социалистической ориентации), и писателем.
«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.