Атлантида. Мир до потопа - [103]

Ренан пишет: «Там не было архаической эпохи». А Осборн[175] вторит ему: «Египет предстает перед нами сразу в цветении высочайшего совершенства». Сейс говорит^{349}: «Он сразу же занял свое место в мире во всем своем несравненном величии, и как ясно по всему его развитию, он будто бы упал с неведомых небес». Он упал из Атлантиды.

Роулинсон пишет^{350}: «В отношении Египта общеизвестно, что нет никаких свидетельств о раннем периоде дикости или варварства. Все авторитеты сходятся на том, что как далеко в прошлое мы бы не углублялись, мы не находим в Египте грубого, нецивилизованного времени, из которого развилась цивилизация. Менее, первый фараон, изменил русло Нила, создал огромное озеро и построил храм Пта в Мемфисе… Мы не видим варварских обычаев, нет даже привычки носить оружие, не состоя на военной службе, — привычки, от которой так медленно отказываются люди».

Тейлор пишет^{351}: «Среди древних культурных народов Египта и Ассирии ремесло достигло такой стадии, какая может быть достигнута только за тысячи лет развития. В музеях можно увидеть работы их столяров, резчиков по камню, ювелиров, столь искусные и совершенные, что они часто заставляют краснеть современного мастера… Чтобы научиться высочайшему уровню создания золотых украшений, ученику следовало бы пройти экзамен у древних, таких как египтяне, греки и этруски».

Инструменты плотников и каменщиков у древних египтян были почти идентичны тем, что мы используем сегодня.

В книге Делафильда «Древности Америки»^{352} есть иллюстрация с изображением ацтекской жрицы с прической точь-в-точь египетской. На знаменитой «дощечке с крестом» из Паленке мы видим крест с сидящей на нем птицей, которой (или кресту) два жреца совершают жертвоприношение. На рисунке колосса Мемнона[176] работы Стефенса мы находим почти то же самое, разница лишь в том, что вместо украшенного латинского креста, там crux commissa, а вместо одной птицы — две, и не на кресте, а непосредственно над ним. В обоих случаях иероглифы, хотя, конечно же, разные, расположены на камне в очень сходной манере^{353}.

Даже египетские обелиски имеют своих двойников в Америке.

Цитируя Молина[177]^{354}, Маккулог пишет: «Между горами Мендоса и Ла Пунта есть каменная колонна 150 футов высотой и 12 футов в диаметре»^{355}. Колонны Копана стоят отдельно и уединенно, так же, как египетские обелиски, они квадратные в основании и покрыты резьбой^{356}.

В письме Джомарда, цитируемом Делафильдом, мы читаем: «Я узнал из ваших заметок о счете времени у мексиканских народов, сравнимом с тем, что существовал в Азии, о некоторых поразительных аналогиях между обычаями тольтеков и институтами, наблюдаемыми на берегах Нила. Среди этих аналогий есть одна, заслуживающая внимания. Это использование неточного года из 365 дней, состоящего из одинаковых месяцев и 5 дополнительных дней. Он в равной мере служил и в Фивах и в Мексике, разделенных расстоянием в три тысячи лиг… В действительности, добавляя 13 дней к каждому циклу из 52 лет, мексиканцы пришли к тому же положению, что в Юлианском календаре[178], где добавляется 1 день раз в 4 года, и следовательно предполагали, что год длится 365 дней и 6 часов. Такой же была длительность года у египтян. Они прибавляли целый год из 375 дней каждые 1460 лет… То обстоятельство, что мексиканцы добавляли 13 дней к каждому циклу, то есть использовали год из 365 дней с четвертью, доказывает, что они заимствовали его у египтян или же они имели общее происхождение»^{357}.

Мексиканский век начинался 26 февраля, и в Египте 26 февраля праздновалось со времен Набунасора[179] (747 г. до н. э.), потому что египетские жрецы, в соответствии со своими астрономическими наблюдениями, определили начало месяца Тота и начало своего года в полдень этого дня. Пять добавочных дней в году из 365 дней мексиканцы называли «немонтеми», то есть бесполезными и в это время не занимались делами, тогда как египтяне в ту эпоху отмечали праздник рождения своих богов, что отмечено Плутархом и другими авторами.

Следует признать, что необходимо было достичь серьезных астрономических познаний, чтобы прийти к выводу о продолжительности истинного года в 365 дней и 6 часов (современная наука показала, что он длится 365 дней и 5 часов без 10 секунд). Необходима высокая степень цивилизации, чтобы настоять на том, что год следует округлять, добавляя определенное число дней за определенный период времени для его соответствия истинному. Обе эти традиции выросли в обширную древнюю цивилизацию высочайшего уровня, которая передала некоторую часть астрономических знаний своим колониям через их почтенное жречество.

Можем ли мы при наличии таких фактов сомневаться в рассказах египетских жрецов Солону о славе и величии Атлантиды, ее памятников, искусства, законов, религии и цивилизации?

В лице Египта мы имеем старейших в Старом свете потомков Атлантиды. В его величии мы имеем подтверждение развития, достигнутого страной его предков, той страной, чьи цари стали богами для последующих народов и чье царство простиралось до крайних пределов земли.

Египетский историк Манефон говорит о периоде в 13 900 лет как о «правлении богов» и помещает этот период в самое начало египетской истории. Эти 13 900 лет были, вероятно, воспоминанием об Атлантиде. Такая эпоха, столь продолжительная, как может показаться, подобна одному дню в сравнении с некоторыми из наших общепризнанных геологических эпох.