Астрологiя въ наши дни - [55]

Персефона.

Мать запретила мнѣ покидать жилище наше.

Эротъ.

Конечно, она боится, чтобъ не узнала ты земли и ада тайны.

Персефона.

Тебѣ онѣ знакомы развѣ?

Эротъ.

Всѣ и давно. Сама суди, какои-же вредъ мнѣ принесло ихъ созерцанье. Лишь только тотъ, кто побывалъ въ тѣхъ странахъ, пойметъ неотразимость безднъ; тотъ испыталъ отрадное волненье при видѣ пропастей, куда его ихъ безконечность тянетъ и влечетъ; тотъ лишь одинъ оцѣнитъ миръ небесъ.

Персефона.

Что жъ надобно мнѣ сдѣлать, чтобъ это все узнать?

Эротъ.

О, дочь боговъ! земного луга запахъ разбудитъ чувства тѣ, что спятъ теперь глубоко. Ароматъ цвѣтовъ наполнитъ грудь твою отрадой. Сорвавъ любой изъ нихъ, постигнешь ты и адъ, и землю.

Персефона.

Подъ властью словъ твоихъ, Эротъ, я вижу какъ роскошный цвѣтокъ раскрылъ передо мной свои листки… О, чудо! Его прикосновенье все прошлое на память привело. Часто, часто, когда дремала сладко я на волнахъ золотыхъ звѣзды блестящей, другую звѣздочку я видѣла, летѣвшую ко мнѣ… Но, пролетая мимо, она теря-лася вдали и мой взоръ не замѣчалъ ее уже въ пространствѣ. Такъ мой цвѣтокъ похожъ на звѣздочку…

Эротъ.

Твою звѣзду, дитя, я вызвалъ къ бытію изъ нѣдръ той вѣчности, что не имѣетъ формъ. Возьми цвѣтокъ, не бойся.

Нимфы.

Не трогай, Персефона!…

Персефона.

Какое имя ты далъ цвѣтку?

Эротъ.

Люди зовутъ его Нарциссъ, а я зову Желанье. Смотри, какъ онъ дрожитъ, весь полный жизнью. Пей ароматъ его: онъдышетъ страстью. Уста прижми къ прелестнымъ лепесткамъ и тотчасъ ты увидишь и землю, и сердца людей, и всѣхъ чудовищъ ада.

Персефона.

Пусть ваша месть, о, боги, пусть наказанья міра всѣ меня преслѣдуютъ и не дадутъ пощады ни на мигъ, я не въ силахъ тебя оставить, чудный мой цвѣтокъ, такъ жаждущій моихъ лобзаній… Сердце меня влечетъ къ тебѣ… Пусть будетъ то, что будетъ!…….

Приведенный отрывокъ воскресилъ передъ нами главное содержаніе Элевзинскихъ таинствъ, которыя, какъ мы сказали, были похожи на всѣ другія мистеріи. Этими мистеріями гіѳрофанты желали запечатлѣть въ памяти своихъ послѣдователей ученіе о двойственности человѣческой природы: о душѣ и ея матеріальной оболочкѣ. Удѣлъ души — безсмертіе. Но разъ она соединилась съ тѣломъ, она подпала подъ власть законовъ физическаго міра, она подчинилась судьбѣ. Итакъ, хотя судьба касается только тѣла, душа все-таки испытываетъ ея давленіе; но, въ свою очередь, она можетъ оказывать на нее воздѣйствіе.

Когда мы разбираемъ гороскопъ, мы знаемъ, что имѣемъ дѣло съ суммой тѣхъ условій, съ которыми душѣ придется встрѣтиться во время земного ея существованія. Намъ не трудно будетъ нарисовать цѣлую картину того, что ей встрѣтится на пути; возможно будетъ отмѣтить моменты радости и горя, періоды борьбы и испытаній, но невозможно будетъ достовѣрно предсказать, какъ она поступитъ въ данныхъ случаяхъ. Судьба повлечетъ ее за собой, но какъ отзовется на это Пер-сефона, — неизвѣстно… Въ зависимости отъ того, какъ она отзовется, сложится ея будущее, ея новая доля. Книга Судьбы не имѣетъ тайны для астрологіи: темныя страницы будущаго читаются легко при свѣтѣ этой науки, приходящей на помощь бѣдной Прозерпинѣ въ ея тяжеломъ странствованіи. Дорога, по которой ей предстоитъ идти, становится для нея ясной и заранѣе является возможность избѣжать опасныхъ мѣстъ.

XXVI.

Зло должно придти въ міръ, но горе тому, черезъ кого оно приходитъ. Кто бродитъ во мракѣ ночи, тотъ рискуетъ споткнуться, но чтобъ показать свѣтъ, нужно было противопоставить ему тьму. Имѣя познанія того и другого, отъ насъ зависитъ нашъ выборъ. Отъ выбора зависятъ послѣдствія, и мы первые осудили бы Справедливость и назвали бы ее Ложью, если бы изъ сѣмянъ яблони вдругъ выростала крапива. Міръ существуетъ не одно тысячелѣтіе. Сколько превращеній испытала та Монада, которая, воспріявъ жизнь отъ Духа Божія, свершила свой путь отъ самыхъ низшихъ формъ матеріи до человѣка. Кто опредѣлитъ число вѣковъ, потребовавшихся первому двуногому жителю земли, чтобы обратиться въ разумное существо? Но вотъ строеніе блеснуло въ достаточно приготовленномъ для того мозгу; Психея начала расправлять свои крылышки и подниматься въ сферы до того ей незнакомыя. Все ей было ново, все занимало и привлекало ее. Силы, о существованіи которыхъ она и не подозрѣвала, пробуждались въ ней точно волшебствомъ: такъ слабая искорка, тлѣя долгое время въ кусочкѣ дерева, вдругъ разгорается яркимъ пламенемъ. Такимъ же яркимъ пламенемъ вспыхнула духовная жизнь царя природы «Микрокосма», и золотой вѣкъ наступилъ на землѣ. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что душевное наше состояніе производитъ извѣстное впечатлѣніе на физическій организмъ, и что наша работа, наши занятія, наши привычки, наши желанія и стремленія придаютъ соотвѣтственный отпечатокъ всей фигурѣ. Представимъ, что однородное вліяніе, т. е., одно и то же впечатлѣніе, поддерживается нѣсколько вѣковъ подрядъ, и тогда естественнымъ образомъ тѣло должно ощутить власть этого долгаго вліянія и подчиниться ему, или, другими словами, измѣниться въ томъ или другомъ направленіи. Долговѣчность людей золотого вѣка легко объяснима совершенствомъ ихъ духовной природы. Въ началѣ этой главы мы сказали, что зло должно придти въ міръ. Не потому оно должно было явиться, что существованіе его обязательно, какъ поняли это превратно послѣдователи Ману, смотрѣвшіе на жизнь, какъ на результатъ борьбы двухъ противоположныхъ принциповъ; не потому бытіе естественно и согласно съ міровыми законами, что безъ него мы не имѣли бы представленія о добрѣ, а потому, что самое существованіе добра обусловливаетъ отрицаніе его, что и даетъ возможность свободной волѣ ноль-зоваться настоящей, а не эфемерной свободой. Люди золотого вѣка, благодаря сильному развитію ихъ душевныхъ качествъ, могли видѣть настоящую Истину, и не обманываясь ея миражемъ, отражаемымъ матеріей или міромъ физическимъ, шли къ высокой цѣли по пути добра. Неудивительно, что бодрость духа поддерживала крѣпость тѣла, каковое, въ свою очередь, предоставляло душѣ такую сумму выгодныхъ условій, что Психея въ состояніи была развить всѣ свои задатки и воспользоваться пребываніемъ на землѣ для своего усовершенствованія. Подчиненное власти физическихъ законовъ, подчиненное Судьбѣ, такъ мощно правящей нашей планетой, тѣло находило защиту въ