Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая: Критический обзор важнейшей литературы вопроса - [152]
Но шаткость, неопределенность позиций сказывается и в области даже диэтическаго аскетизма, хоте Zöckler и заявляет, что в этом отношении протестанты и реформаты основались на библейской почве. [1827]
По словам Лютера, «посты и телесное приготовление — дело похвальное и доброе». По его объяснению, он не посты отверг, а обязательное приурочивание их к определенным дням, вследствие чего пища становится поводом к смущению совести. [1828] Лютер даже высказался определенно за удержание перво-христианского обычая поститься в пятницу, а также древне-христианского обыкновения приготовлять себя постом к великим годовым праздникам, — Пасхе, Пятидесятнице, Святкам. [1829] Он относился одобрительно к «светским или гражданским постам», которые предписывала светская власть по поводу общественных бедствий. Лютер видел в них средство к уничижению и смирению, — как внешнему, так и внутреннему. [1830]
В данных взглядах Лютера, [1831] кроме заметной боязни католического формализма, несомненно, проявляется и утрата истинного понятия вообще о церкви, как о богочеловеческой организации совмещающей в себе и в своих действиях закон и свободу, руководящей своих членов к нравственному совершенству, предписывающей им известные нравственные действия и благочестивые упражнения, и требующей послушания, но вместе не подавляющей самодеятельности христианина, и принимающей во внимание индивидуальные особенности и разнообразные обстоятельства жизни своих членов. Только этим и можно объяснить то обстоятельство, что Лютер очень благосклонно относился к распоряжениям светской власти относительно постов при своем принципиальном решительном отрицании в области религиозно-нравственной всех внешних принудительных постановлений. В религиозной сфере он не допускал внешних обязательных предписаний о постах, но пользу и нужду во внешней дисциплине он, очевидно, сознавал, и думал избежать противоречия в том случае, если внешние предписания и ограничения будут исходить не от церковной, а от светской власти. Однако выход то из указанного противоречия найден неудачный. Ведь светская власть может издавать только внешние распоряжения и не обладает, по самому своему существу, способностью и средствами примирить закон и свободу. Это достижимо только в истинной церковной организации, которой не нашел Лютер и другие реформаторы.
Как лютеранская, так и реформатская церковь с одинаковой решительностью высказались против монашества, провозгласив его формой жизни, не заповеданной в св. Писании, содержащей в себе презрение и попрание обязанностей гражданского звания. [1832] Монашеские обеты со своими притязаниями вести к святости особенной — «неправильное, ложное, а потому и незаконное служение Богу», по выражению Аугсбургского исповедания. По Лютеру, эти объекты — грех не только против веры, но и против любви. Хотя Лютер и выражался иногда, что он готов допустить существование монашеских обществ, но только единственно и исключительно в виде образовательных, педагогических учреждений; [1833] хотя он объявлял себя противником только собственно праздной жизни монахов и их стремления к фальшивой духовности, — однако от этого дело в сущности не изменилось: «он требовал совершенного устранения всяких орденов с их обетами и допускал только тот minimum аскетических действий, для которых находил свидетельство в Евангелии». [1834]
Если Лютер все же иногда допускал некоторые смягчения и ограничения своих крайних воззрений, то реформаты и в этом отношении оказывались последовательнее. [1835]
При обсуждении взглядов протестантов на ложность монашества по самому его существу, в самой его идее, вместе с допущением только некоторых, прямо указанных в Евангелии аскетических действий, важно констатируемое Zöckler’oм указание истории на постоянное, можно сказать, непрерывное проявление и обнаружение в среде, самого протестантизма резких аскетических тенденций в той или иной форме, особенно в форме постов. [1836] Нельзя, подобно Zöckler’y, покончить дело тем указанием, что это проявление аскетизма на почве протестантства явилось следствием перенесения «католически-аскетических воззрений и основоположений на евангельскую почву». [1837] Естественнее и гораздо правдоподобнее объяснять это явление психологической реакции против ослабления аскетического принципа в протестантстве, его унижения, пренебрежения, оттеснения совсем на задний план, в чем отчасти сознается и сам разбираемый автор. [1838] В ответ на требование совсем устранить из церкви монашество, как особое состояние, не только из католического лагеря раздалось «non possumus», [1839] но и в среде самого протестантства проявилась заметная реакция этому крайнему стремлению. Возникновение, по выражению Zöckler’а, «сект монахов и монахинь» [1840] на почве протестантизма, появление собственно «лютеранских монахов», [1841] — этот факт знаменателен и важен с принципиальной точки зрения, так как свидетельствует, по нашему мнению, о неискоренимом стремлении некоторых людей к уединено-созерцательной жизни. Аналогичное явление мы видим и в магометанской религии «Нет никакого монашества в исламе», сказал Магомет и тем положил, по-видимому решительное препятствие, отрезал всякую возможность возникновению среди его последователей особенного класса аскетов по призванию. Однако, в действительности, спустя около 30 лет, в южной Аравии возникает отшельническая жизнь, и скоро монашество в исламе сделалось значительным явлением.
