Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв. - [29]

Сопоставляя факты, связанные с распространением идеи о царской власти после упразднения власти династии Аршакидов, с реальной действительностью утверждения Багратидов, мы приходим к выводу, что на протяжении всего этого периода эта идея (часто в легендарной форме) никогда не умирала.

Глава II Армения IX–XI вв. в международно-правовом аспекте

Восстановление армянской государственности в «эпоху Багратидов» стало возможным благодаря действию в первую очередь внутренних причин — росту производительных сил страны, возрастанию политической и экономической мощи местной знати[260]. Эти факторы действовали в условиях ослабления халифата, возникших, как известно, в IX в. Халифат распался на ряд самостоятельных государств, управляемых местными династиями: Саманидами, Газневидами, Бундами. Однако арабское присутствие в Армении продолжало оставаться еще весьма действенным, интересы завоевателей во многом предопределяли судьбы покоренных народов. Армянская государственность восстанавливалась в условиях ослабившейся власти арабов, когда арабо-византийское соперничество влияло на ее формирование самым непосредственным образом. В силу этого армянской государственности на ранних этапах были присущи черты известной искусственности.

В течение всего периода арабского владычества официальным представителем халифа был специальный чиновник — вали[261]. Как при Омейядах, так и при Аббасидах провинция «Арминия» (в ее состав, как уже говорилось, помимо собственно Армении входили также Грузия и Албания) могла иметь собственного вали, но могла иметь и общего с Месопотамией или с Атрпатаканом или же с обоими вместе. Эти вали выполняли верховные административные функции, в то время как управление княжествами осуществляли местные князья — шиханы. Вали следили за исправным поступлением налогов, они обеспечивали безопасность границ, они же организовывали подавление вспыхивавших время от времени восстаний. В военных действиях как в самой провинции «Арминии», так и за ее пределами часто принимали участие местные контингенты войск[262]. Одновременно с арабскими правителями административными функциями по отношению ко всей провинции или к ее отдельным частям наделялись, как было сказано выше, представители местной знати.

Местную знать в арабской администрации представлял один из армянских князей, который становился своего рода посредником между халифатом и населением. Такое лицо приобретало титул Хайоц ишхан — «князь Армении», титулатура его могла быть обозначена и иным способом. Известно, что, стремясь утвердить свое влияние во вновь приобретенных армянских областях, византийское правительство с конца VI в. щедро жалует местным князьям титул патрикия. Греко-византийскому πατρίκιος соответствует армянскому патрик и арабскому батрик. Титул был настолько распространен, что арабы стали называть батриками армянских князей вообще. В результате сами армяне стали иногда прилагать к «князю Арминии» титул «патрик Армении», хотя нет уверенности, что носитель этого звания во всех случаях действительно имел византийский титул патрикия. Термин подвергся переосмыслению даже у самих византийцев — Феофан[263] называет Смбата Багратуни, жившего на рубеже VII/VIII вв., о πατρίκιος 'Αρμενίας, хотя для византийцев патрикий, вообще говоря, только почетный титул, а не должность. Но это не единичный случай — экзарха Африки Феофан называет о πατρίκιος 'Αφρικής[264].

В IX в. верховный князь Армении приобрел титул ишхаац ишхан — «князь князей». Арабская форма этого титула — батрик ал-батарика — калька с армянской формы. Такой же калькой является и византийское 'αρχών των 'αρχόντων, при этом греческая конструкция, калькирующая армянскую, проистекает из давнего соответствия греческого 'ίχρχων армянскому ишхан. Так, в армянском переводе Библии в 630 случаях из 652 арм. ишхан является подстановкой греч. αρχών[265].

В арабском языке титул верховного правителя мог быть выражен также ا مير الاصراء — «эмир эмиров», соответственно перс. ميراميران, в грецизированной же форме — 'αμηρας των άμρραδων[266], но применительно к Армении использовался, по-видимому, титул батрик ал-батарика. Выше (гл. 1, разд. З) было показано, что по крайней мере двое армянских нахараров были наделены им. Это— Багарат Багратуни и Ашот Багратуни. Их предшественники носили титул князя Армении. Как различаются функции князя Армении и князя князей Армении? По мнению А. Н. Тер-Гевондяна, власть первого распространялась только на Армению, в то время как второй правил также Иверией и Албанией[267]. Действительно, Ашот Багратуни, согласно прямым указаниям источников, представлял всю арабскую «Арминию». Что же касается Багарата Багратуни, то его власть ограничивалась собственно Арменией. Создается впечатление, что прямой зависимости между титулом и пространственными пределами власти его носителя нет, хотя в отдельных случаях верховный князь правил не только Арменией, но и Грузией и Албанией. Можно думать, что титул князь князей расценивался выше, чем князь (Армении), но это было связано с тем, что в IX в. роль первенствующего князя вообще приобрела больший престиж.