Аристарх - [6]
— Стоять насмерть! — перевел он невозмутимо, швырнув в грязь планшет и извлекая откуда-то изогнутый меч с сингапурским клеймом. — Клянусь Вельзевулом, мы все отправимся прямиком в ад!
С отборной фламандской матерщиной арбалетчики сдвинули свои башенные щиты и, прикрываясь ими, принялись отстреливаться. Я с трудом старался рассмотреть хоть что-нибудь сквозь шлем, но, судя по торжествующим воплям, доносившимся до меня со всех сторон, первую атаку графа Уорика мы кое-как отбили.
— Draw your sword, gorgeous sir! — крикнул паж, тряся мое стремя. — They’re going to back again![17]
Подчиняясь ему и ерзая в неудобном седле, как в мышеловке, я вытянул из ножен меч и замахал им над шлемом, срезав собственный плюмаж и едва не свалившись с лошади.
— Помощь близко, друзья! Сейчас лорд Уэстморленд ударит им во фланг!
— Не ждите никакой пощады, погребные крысы! — раздался откуда-то сбоку добросовестный перевод. — Мы в ловушке!
Второе наступление йоркистов оказалось куда решительнее первого. Под пение труб они сломали часть нашей баррикады и вступили с нами в рукопашную. Фламандцы орудовали своими арбалетами, точно дубинами, опрокидывая врага назад, на Шропшир-Лейн, но и сами падали один за другим. Вдруг, расшвыряв доски, прямо на меня выкатилась лошадиная морда, вся в крови и пене, а следом за ней — рыцарская голова, похожая на чугунную печку, и перчатка, охватившая рукоять чудовищной булавы. Эта булава взлетела и опустилась, как молот, вколотив меня в седло. Не знаю, каким образом я ухитрился в нем удержаться, закрывшись щитом и вслепую тыча во все стороны непослушным клинком, но, как ни странно, какие-то из моих выпадов достигли цели, потому что нападавший драматически закричал и свалился с коня прямо под ноги пажу.
— Yield yourself, sir! — сказал мальчик со сказочным спокойствием, опускаясь возле рыцаря на одно колено и приставив к горловине его шлема острие кинжала. — For my chivalrous master gives you life![18]
— I yield me, sir, to your benevolent mercy[19], — печально прогудел рыцарь из-под забрала и выпустил из рук свою страшную булаву.
Но в остальном вокруг нас все нарастал и сгущался хаос. В нем смешались всплески света, отраженные металлом, смазанные мельканием пятна чьих-то лиц и рук, звон и грохот ударов, которыми обменивались друг с другом люди, их стоны, брань и последние молитвы к Спасителю. Такова была битва на Шропшир-Лейн, если смотреть на нее изнутри. В несколько мгновений от баррикады не осталось ни щепки, еще живых фламандцев смело потоком вражеских тел, моя лошадь оступилась и выбросила, наконец, меня из седла, а едва я встал на ноги, опираясь на мальчика, как мне на руки, словно в дурной пьесе, рухнул переводчик, с ног до головы залитый кровью.
— Врача! — позвал я зачем-то, хотя широкая дыра в его груди красноречиво говорила сама за себя.
— Пожа… — прохрипел переводчик, скользкой от крови рукой пытаясь поймать мою. — Пожалуйста…
— Что? — зарыдал я.
— Пожалуйста, оцените качество обслуживания на нашей фидбэк-страни…
Не договорив, он уронил голову мне на ладонь — храбрый маленький человек в смешном тюрбане, до последнего верный своему долгу.
— Где эта скотина Аристарх?! — выпрямился я с почти невесомым телом в руках. Но мы стояли посреди постепенно затихающей битвы, которая скоро рассыпалась на отдельные обреченные стычки и затихла. Уорик победил, его солдаты рвались в Сент-Олбанс, не обращая на нас внимания…
Спустя час город и аббатство были в руках нападавших. Измазанный слезами и штукатуркой, как демон из преисподней, вцепившись в плечо пажа и хромая, я приблизился к нашей харчевне. Разумеется, знамени с тремя латными рукавицами в лазурном поле, графского герба Уэстморленда, присвоенного стариной Аристархом, уже не было. Вместо него на копье развевался какой-то чужой флаг, с золотым шевроном и тремя львиными головами. Однако, подойдя ближе, я увидел охраняющего копье фламандца из нашего резерва, вооруженного арбалетом. Он стоял подбоченившись, будто на параде. Другие наемники, как ни в чем не бывало, юркали по вдовьему двору, таща отовсюду гусей и поросят, пропоротые мечами мешки с какой-то снедью и прочую военную добычу.
— Что все это значит?! — схватил я одного за куртку. — Отвечай, висельник, почему вы не пришли на помощь, не то сейчас вышибу тебе остатки зубов!
— Ваша милость! — вскричал этот солдат. — Клянусь Пречистой Девой, лорд Эгремонт велел нам сидеть здесь, пока его светлость граф Уорик не возьмет этот городишко, а затем мы вместе ударили в тыл предателю и узурпатору Сомерсету.
— Лорд Эгремонт?!
— Он самый, ваша милость, ваш друг и наш полководец!
— Аристарх?! За кого же мы стояли? — растерянно спросил я.
— Ваша милость, утром мы стояли за Ланкастер, — отпихнул меня арбалетчик, — а к полудню уже за Йорк! Это ведь Война Роз! Вопиющая летопись взаимных предательств и удручающее свидетельство цинизма и вероломства английской аристократии! А теперь, прошу меня простить, я должен запостить это сэлфи в Инстаграм Джорджа Мартина, пока мы снова не поменяли знамена!
— Ну вот, опять ты дуешься! — сразу же набросился на меня старина Аристарх, отрывая от своего молочного поросенка целые ломти жемчужными, крепкими клыками. — Садись-ка рядом и подкрепись. Тебе нужно научиться снимать стресс, знаешь ли. Я все понимаю, у тебя был тяжелый день, но пока ты героически сдерживал Уорика на баррикадах, я многое успел сделать! Главное, я обменялся с ним письмами, пообещав свой меч и получив в обмен титул графа Эргемонта, если, конечно, Лорд-Протектор сможет отнять его у Перси. Подумай сам, ведь это дает мне пэрство! Никакие дзюдоисты из Ленинградской филармонии о таком даже мечтать не смеют, даром что застроили особняками Кенсингтон и Челси… Кстати, почему у тебя на нагруднике до сих пор красная роза? Разве мой второй паж, с белой, тебя не встретил?
«О следующем столетии я лучше многих советских мальчиков знал, что никакого книжного Полдня оно не обещает. Звездолеты не доберутся до Туманности Андромеды, умные машины не накормят человечество, а пустыни не оросятся искусственными дождями. Пески останутся песками, потому что старая империя чересчур долго гонялась по ним за призраками, ломая собственные кости. Таким образом я постепенно понял, что подлинной Гостьей из будущего могла быть только тоскливость его ожидания».
Особенности охоты на нежить в городах Российской Федерации. На обложке — рисунок автора «Taurus».
«Двоюродный мой дед был черный колдун и философ… Стуча палкой, он входил ко мне в комнату, зубасто улыбался и вручал мне всякие мрачные диковинки: то обломок спутника со следами клыков, то мятую серебряную пулю — память о коллективизации…».
«Не став толком в этой жизни ни грешником, ни праведником, я умер легко и сразу, как и нагадала мне генуэзская цыганка…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.