Архивариус, или Игрушка для большой девочки - [23]

Затем она подошла к окну, точной копии того, что в их комнате, отодвинула такую же занавеску и выглянула все в тот же двор. Отступила назад и обнаружила над окном, на гвоздике ключ, вероятно от входной двери. Довольно солидный. Наверное, и замок надежный. Она перевела взгляд на входную дверь справа, потом на левую, ведущую в комнату хозяина. Обе обшиты кожзаменителем черного цвета. Можно перепутать. А можно сделать вид, что ошиблась. Почему бы и нет? Ксюша не раздумывая долго, потянула ручку левой двери. Не заперта. Она раскрыла ее шире и увидела настоящий филиал архива. Небольшого размера комната завалена бумагами. На диване у одной из его спинок свалены в кучу постельные принадлежности. Над ним как ковер картина без рамы — каменистый берег с округлыми валунами и неожиданным двухэтажным особнячком эпохи Ренессанса на возвышенности. Пейзаж можно было бы принять за средиземноморский (где-нибудь у берегов Италии), но бревенчатый колодец с «журавлем» у тропы жестко привязывал его к России-матушке. У стены противоположной от Ксении два кресла, похожие на громоздкие стулья, с резьбой и золочеными наконечниками на подлокотниках. Тоже антиквариат. На третьем за столом, напротив окна с задернутыми занавесками сидело их органичное дополнение, правда уже в приличной одежде, побритое и причесанное. Словно это не он открывал им двери полчаса назад. Сомнение развеивали супер-очки, торчащие из мусорной корзины.

Ее появление то ли осталось незамеченным, то ли по мнению хозяина не стоило внимания, но он не сделал никакого движения и не издал ни звука.

— Ах, извините, перепутала двери, — прикинулась Ксюша. — Почему они у вас все одинаковые?

В ответ — тишина.

— Я должна с прискорбием сообщить вам, — уже более твердым и громким голосом продолжила Ксения, — что мы остаемся. Так что ваш театр…

Архивариус, наконец, поднял голову, но посмотрел почему-то не на квартирантку, а на занавески. Затем, так ничего и не ответив, снова опустил лицо к своим иероглифам.

— Второй ключ я при случае закажу в мастерской … А горячая вода у вас в душевой есть?

— Бывает… Я работаю, — наконец услышала она.

— Я вижу, — не унималась Ксюша, — но нам не мешало бы знать, чем можно пользоваться, чем нельзя, как вести себя. Неплохо бы получить инструктаж. Сколько мы вам должны платить?

Хозяин отодвинул от себя книгу и откинулся к спинке кресла. Глядя в сторону окна и, выводя каждое слово, он продекламировал:

— Я не торгую жилплощадью. Делайте что хотите, только не мешайте мне работать.

Так много слов в такой небольшой промежуток времени ей еще не приходилось слышать от этого оборотня и она вышла с полной уверенностью, что крепость будет взята. Она его достанет.

Вечером Андрей вернулся с бутылкой сухого вина. С явным одобрением осмотрел преобразившуюся комнату, намытую, начищенную, посветлевшую от всяческих накидочек, занавесочек, рюшечек. Он не снизошел до дифирамбов, но заметил, что в комнате даже появился аромат и какая-то аура, который могут создавать только женщины.

Ксюша не обратив внимание на его комплименты обречено смотрела на вино в руках мужа и ясно сознавала, что день расплаты настал.

— Отметим заселение, — предложил супруг, выставляя бутылку на стол. — Может быть хозяина пригласим?

Ксюша с изумлением воззрилась на него.

— У нас что, будет групповуха?

Андрей порозовел лицом и хмыкнул. Ксюша, смягчив тон, добавила:

— Его не то, что из конуры не вытащишь, слова путного не добьешься.

— Экземпляр, — пробормотал Андрей и качнул головой. — Ты его не боишься?

— Он сам, похоже, напуганный. Сказал, делайте, что хотите… Вот мы и примем это к сведению.

Ксения поправила занавесочки, чтобы поплотнее прилегали друг к другу, включила маленькую настольную лампу, погасила подпотолочный светильник, стащила с кровати покрывало… Андрей бродил по комнате, как будто забыв, что собирался сделать в следующую минуту.

— Ты, наверное, ищешь штопор? Он в тумбочке. Там у меня столовый инвентарь. Там же и бутерброды.

Ксюша, не снимая халата, нырнула навзничь на постель и продолжила наблюдение за тем, как он долго не мог попасть штопором в нужное место, как дернув штопор слишком резко вырвал его из пробки. Как, наконец, распечатав бутылку, разливал вино по фужерам и столу…

Затаившись, немного приопустив веки она расценивала каждое его движение, опасаясь пропустить тот последний момент, после которого может быть уже поздно. Приподнявшись, она попросила Андрея принести ей фужер. Он подошел, протянул вино и Ксюша, продолжая следить за выражением его лица, поверх кромки стакана, выпила. Андрей еще не создавал впечатления агрессора, но глаза, которые он постоянно отводил в сторону и порозовевшие щеки предупреждали, что овощ созрел. Она решила, что время пришло и тянуть больше нельзя. Отставив опустевшую посуду на тумбочку, Ксения зажмурилась, словно пощупала ногой холодную воду, приподнялась и, обхватив мужа за шею завалила на себя. Кровать отчаянно скрипнула.

— Ему, наверное, все слышно, — пробормотал Андрей, но она стала стаскивать с него одежду и тому ничего не оставалось, как молча принять в этом участие.