Архив Банановых островов. Том 1 - [6]

Я не заметил, как открылась классная дверь, и появилась наша первая учительница на пороге, с букварями и чернильницей в руках…

Я не заметил, как мой обидчик проскользнул между учительницей и косяком двери…

Я, набрав скорость, тупо врубился головой в живот преподавателя.

Марья Ивановна шумно упала на спину, задрав ноги и показав всем юным учащимся, какого цвета у неё трусы (розовые, в голубую полоску, по моему). Заодно забрызгав чернилами стены коридора, саму Марь Иванну и мою белоснежную рубашку…

Моё чувство сопереживания и острого сочувствия к лежащей вверх ногами на полу коридора обалдевшей Марье Ивановне, захлестнуло меня целиком и я бросился её поднимать, стараясь по ходу другой рукой подбирать рассыпанные буквари, покрытые отвратительными фиолетовыми пятнами…

Марь Иванна оттолкнула меня, согнула ноги в коленках, продемонстрировав замеревшему в восторге классу полный изыск полосатых трусов, перевернулась на четвереньки, поднялась и повернулась ко мне… Как говорят — сказать, что она была расстроена, значит просто промолчать… Я смотрел в её приоткрытый рот в розовой помаде и тупо ожидал приговора.

“Шалый!” — рявкнула Марь Иванна и начала подбирать буквари, повернувшись ко мне местом, так недавно бережно обтянутым розовым в голубую полосочку материалом.

Я повернулся к классу, буквально проткнутый сфокусированным взглядом присутствующих, и понял, что наконец обрёл своё истиное название.

После этого события, моё официальное имя — Юра, произносили только очень воспитанные педагоги…

P.S.

В начале 80-х, будучи в Сочи на гастролях, я спустился позавтракать в ресторан отеля “Жемчужина”. В полупустом зале за столиком напротив, загорелая пара — яркая блондинка, поблёскивая дорогим кольцом, и эффектный мускулистый парень в “Ролексе”, оживлённо о чём-то беседовали.

Парень поймал мой взгляд, бесцеремонно устремлённый на девушку, и уставился на меня. Я занялся десертом, смущённый своим невежливым вмешательством.

Через минуту я опять посмотрел в их сторону, ощущая на себе его пристальный взгляд. Вдруг его лицо расплылось в радостной улыбке… Он весело откинулся на спинку кресла: “Шалый!”…

Оружие

Я с детства любил оружие.

Но не как орудие убийста (оно никогда у меня в голове не ассоциировалось с убийством), а как простоту и красоту технического устройства. Я пацаном мастерил автоматические пистолеты, под присмотром моего старшего на 3 года дружка Валерки Желткова, на все руки мастера, и вообще это было моим первым познанием заманчивых мужицких изобретательских сфер.

Мы постоянно лазили по свалкам, отыскивая сломанные малокалиберные спортивные винтовки, отпиливали нарезные стволы. Потом уговаривали взрослых работяг с нашей улицы отрезать стволы по размеру, нарезать внешнюю резьбу, выточить и высверлить револьверные барабаны, отпрессовать обоймы…

Сам механизм вырезали сапожным ножом из картона, закрепляли булавками на доске — доводили модель до “совершенства”. Потом, тайком орудуя ножовкой и напильниками все эти модели превращали в действующий образец в нержавеющем металле, полировали всё на войлочном кругу, пропитанным пастой “Гойа”, выпиливали пластмассовые рифлёные щёчки для рукояток …

В общем это было в некоторой степени конструкторское бюро и опытное производство, в отдельно взятом сарае… Когда пистолет был готов, мы всей компанией обсуждали недостатки и доводили его до идеально работающего образца. Вбивали в сарайную дверь обойные гвозди с широкими фигурными шляпками и утапливали их малопульками вовнутрь, с пяти шагов…

Интересно, что никому не приходило в голову, что мы нарушаем какие-то законы… Так… Пространство для собственных идей и изобретений. За всё время, что я помню, не было убито ни одно живое существо. Был железный закон — не направлять оружие в сторону кого-либо. И его никто не нарушал.

Я все мои пистолеты растерял в процессе бесконечных переездов.

Последний полуавтоматический малокалиберный револьвер, подаренный мне Валеркой, у меня умыкнули, когда ограбили мою московскую квартиру в 2003-м году. Я, конечно, скромно проглотил досаду…

Эта оружейно-технологическая зараза, по моему, сидит во мне до сих пор…

Помню, мне было лет 14. Отец за обедом жалуется маме, мол какие-то жуки-древоточцы завелись в сарае — вся дверь в дырках… А я уставился в тарелку и с тоской жду разоблачения — ведь это я вчера испытывал свой новый автоматический пистолет. Папа бы меня не правильно понял… А в музучилище у нас был такой строгий дядька, Василий Петрович — бывший разведчик, который обучал нас, пацанов, профессиональной стрельбе. Я был чемпионом и через полгода получил 1-й юношеский и 2-й взрослый разряд по стрельбе из винтовки и пистолета. Счастью не было предела…

С тех пор у меня в доме всегда есть оружие (зарегистрированное конечно). И сейчас в моей коллекции:

— армейский помповый шот-ган "Winchester" с лазерным прицелом,

— снайперская винтовка "Remington" с ночьной оптикой,

— русский карабин "SKS",

— длинный модный 10-ти зарядный шот-ган "Beretta",

— снайперская винтовка "Savash" с оптикой

— Револьверы "Smith and Wesson" 38’

— 44’ "Magnum",

— Пистолеты "Glock" 40’,