Архитектура и искусство Херсонеса Таврического V в. до н.э. – IV в. н.э. - [11]
Остатки подвалов зданий очень сходны между собой и по размерам помещений (длина и ширина коридоров, ширина лестниц, высота помещений и т. д.) и по материалу стен, особой тщательности отески, подгонки и перевязки блоков и особенно по планировке, где очевидна строгая, видимо, уже оправдавшая себя функциональная схема. Конкретно о назначении этих общественных зданий говорить трудно ввиду их чрезвычайной фрагментарности и скудного археологического материала. Если согласиться с тем, что найденные К. К. Костюшко-Валюжиничем 43 бронзовых кружка аргумент достаточный для определения здания, как монетного двора, который под этим названием так и вошел в историю архитектуры, то для второй постройки на Главной улице даже таких доводов найти не удалось. Возможно, что это был пританей, служивший местом пребывания должностных лиц города.
Завершая рассказ об архитектуре Херсонеса Таврического, отметим, что он был основан греками и в дальнейшем развивался как типичный греческий город. Некоторым отличием его от большинства эллинских городов, является отсутствие видимого деления на верхний и нижний город. Херсонес не имел акрополя на укрепленном холме. Он был выделен лишь как район города, возможно в виде большой центральной площади, отличавшейся своей торжественной монументальной застройкой. Такое расположение акрополя закономерно и вытекает из самого характера развития города, возникшего на холме около Карантинной бухты. Первоначально маленький город имел только теменос (северо-восточная площадь), а с середины IV в., увеличившись в юго-западном направлении, достиг значительных размеров и в нем выделился в пределах общей сетки улиц главный общественно-политический и культурный центр на продолжении Главной улицы, который и стал акрополем Херсонеса. Прежний теменос остался одной из храмовых площадей. Агора – городская площадь, как известно, место народного собрания, где находился рынок. В греческих городах она всегда тяготела к нижнему городу, а также к пристани в приморских городах. В Херсонесе агора, видимо, была на берегу Карантинной бухты в портовом районе. Рядом с агорой всегда в греческих городах строился булевтерий (так было в Милете, Ассосе, Афинах), а также храмы. В Херсонесе имеется большое количество фрагментов ионической постройки, подтверждающее эту версию.
Среди общей монотонной жилой застройки в один-два этажа выделялась ордерная архитектура храмов, портиков агоры, общественных зданий, театра, т. е. тех зданий и сооружений, которые мы находим в любом городе классическо-эллинистического времени. Однако, наряду с традиционными общими чертами, херсонесские постройки имеют много и самобытного. Это проявляется и в своеобразных решениях культовых ансамблей (теменос), и в оригинальных фасадных и планировочных композициях отдельных зданий (трехколонное культовое здание теменоса) и в неканонической трактовке элементов ордеров и их орнаментики, и в неожиданном сочетании в одном здании привозных частей ордера из мрамора с местным известняком (кариатида) и др.
2. Греческий Некрополь
Говоря о греческом городе, нельзя ограничиться только рассмотрением территории в пределах городских стен, ибо он продолжается и за ними, но уже в виде «города мертвых» – некрополя. В начале своего существования в V – начале IV в. до н. э., когда Херсонес имел еще небольшую территорию, некрополь его находился в районе Северного берега к западу от VIII поперечной улицы: именно здесь тогда была северо-западная граница города. Участки некрополя V–IV вв. до н. э. обнаружены в районе театра. Они показывают, что город развивался в это время в юго-западном направлении.
Некрополь позднеклассического – эллинистического времени, когда Херсонес разросся, располагался на довольно протяженной территории. Наиболее крупные участки раскопаны, особенно выделяются четыре: первый из них расположен у южной внешней городской стены на склоне глубокой херсонесской балки; второй – небольшой, с южной стороны куртины 19, под стеной протейхизмы; третий – самый обширный – на юго-западном берегу Карантинной бухты и четвертый западный некрополь. На большей части херсонесского некрополя хоронили в течение многих веков, включая средневековье. Наиболее древние погребения разрушались или перекрывались новыми, и ни один из намогильных памятников конца V–II вв. до н. э. не найден на своем первоначальном месте. Погребения и их надгробия отделены друг от друга, многие утрачены безвозвратно. Но по сохранившимся могилам и отдельным, не разрушенным до конца участкам раннего кладбища можно представить погребальные обряды и типическую картину позднеклассического – эллинистического некрополя Херсонеса Таврического.
Преобладающим типом погребения были грунтовые могилы (иногда несколько углубленные в скале из-за тонкого почвенного слоя), обложенные камнями небольшого размера или черепицей в виде ящика с плоской либо двускатной кровлей. Были могилы с глубокой камерой, вырубленной в скале (или глинистом слое), перекрытые каменными плитами, черепицей или деревом.
Обряд трупосожжения требовал иного способа захоронения – в урнах. Разнообразные урны из свинца и приспособленные для этой цели глиняные сосуды-амфоры, гидрии, кувшины и т. д., закрытые каменными или свинцовыми крышками, помещались в ящики, составленные из отдельных каменных плит, или в прямоугольную яму. На территории херсонесского некрополя во многих местах обнаружены следы погребальных костров и тризны с битой и растрескавшейся от огня посудой.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.