Архитектура и искусство Херсонеса Таврического V в. до н.э. – IV в. н.э. - [9]

Шрифт
Интервал

Если жилые дома определяли архитектуру основной массы зданий Херсонеса V–II вв. до н. э., то монументальные постройки, и в первую очередь культовые, играли роль акцентирующих элементов в общем композиционном строе города. Благодаря своей выразительности, а часто и большой высоте, они в значительной степени формировали архитектурный облик городского пространства. Греческие зодчие с первых шагов строительства стремились в панораме растущего города подчеркнуть важные узлы городского организма: главную улицу, храмовый участок, порт и т. д. Они заботились не столько о панорамах, открывающихся с моря или с окрестных холмов, сколько о восприятии их изнутри: в перспективах улиц, с открытых пространств площадей, со стен и башен, окружавших город. И храмы были главными, если не определяющими, в решении этих композиционных проблем.

Дошедшие до нас монументальные фрагменты дорических и ионических ордеров дали возможность утверждать, что в греческом античном Херсонесе существовали общественные здания, в числе которых были и культовые, не уступающие размерами знаменитым храмам Греции. Из эпиграфических источников известно, что в Херсонесе находились храмы, посвященные Деве и Дионису и, несомненно, другим божествам – Афродите, Гераклу и т. д. Наиболее значительные культовые постройки, как и в городах метрополии, располагались на главной общественной площади Херсонеса. Первоначально таковой была Северо-восточная приморская площадь. Здесь был первый священный храмовый участок – теменос, к нему вела Главная улица, вливаясь в него одним концом, а другим шла к воротам и стенам.

Сохранившиеся и дошедшие до нас остатки Северо-восточной площади (IV – II вв. до н. э.), после ее реконструкции дали возможность не только убедиться в существовании на площади культовых зданий, но и выяснить характер ее архитектурной застройки (Рис. 15). При подходе со стороны города эта узкая удлиненная, мощеная крупными плитами площадь раскрывается зрителю не сразу. Она как бы «вытекает» из Главной улицы незаметно, на ее легком повороте. Вероятно, этот поворот возник в процессе реконструкции этого узла города в эллинистическое время. Приморская площадь Херсонеса была задумана как единая ансамблевая композиция из трех культовых зданий, завершавшаяся на ее северной стороне большим из них монументальным храмом, посвященным, предположительно, Афродите. Культ богини в Древней Греции был весьма распространенным, особенно в прибрежных городах. Афродита почиталась не только как богиня любви и красоты, но и как богиня, успокаивающая морскую стихию и покровительница мореплавателей. Храмы, посвященные ей, чаще всего ставились по морским берегам в гаванях и бухтах. Так было и в Херсонесе: храм Афродиты поднимался над высоким берегом у входа в порт и ориентировался так, что портал храма был обращен в сторону всеэллинского святилища Афродиты в городе Пафос на острове Кипр. Эта ориентация объясняет и поворот площади по отношению к Главной улице.

Кроме большого храма на Северо-восточной площади, перед ним, как бы служа своеобразными пропилеями, стояли две маленькие ордерные постройки: одна из них 5 × 6 м, другая 5,5 × 8 м. Первая имела необычный трехколонный фасад ионического ордера, вторая более широкий, вероятно – четырехколонный. Трехколонный являлся сокровищницей с двумя помещениями внутри – вдоль здания (Рис. 16); а стоящий напротив – мог быть либо маленьким храмом, либо, скорее всего, также сокровищницей. Высота каждой из этих построек не превышала 4,5 – 5 м, в то время как главный храм, стоявший на ступенчатом стереобате, мог быть даже выше 10 м.

Постараемся понять, как воспринималась эта приморская площадь гражданами Херсонеса, которые к ней подходили. На что рассчитывали зодчие, осуществляя ее композиционный замысел? Главной особенностью композиции площади архитекторы избрали казалось бы случайную постановку на одной оси двух небольших зданий, близких по габаритам. Однако каждое из них играло свою роль как в организации композиционной схемы площади, так и в акцентировании внимания зрителя. Принципы, на которых была создана композиция Северо-восточной площади Херсонеса, были выведены из практики ансамблевого греческого зодчества, хорошо известной в V в. до н. э. по афинскому акрополю. Основаны эти принципы были на последовательной постепенной и «принудительной» подготовке зрительского восприятия, в нашем случае, от маловыразительной будничной рядовой застройки улицы к торжественной архитектуре площади и величественному главному храму теменоса. Зритель, идущий к приморской площади по Главной улице, видит в перспективе небольшую постройку – храм (или сокровищницу). Она поставлена точно по оси улицы, причем так, что идущему видно одновременно два фасада: главный и боковой. Такая постановка здания утлом на зрителя, ввиду некоторого перспективного искажения фасадов (особенно издали), всегда представляется зрителю интригующей и психологически провоцирует желание скорее дойти до этой постройки и рассмотреть ее во всех подробностях. Именно по этой причине идущий зритель, видя постоянно в поле зрения это здание, и не думает о предстоящей встрече с главным храмом ансамбля. Тем более что последний ему не виден из-за стен жилых домов улицы. Подойдя к входу на площадь, но еще находясь на Главной улице, зритель невольно смещается к ее левой стороне, тем самым пытаясь как можно скорее и полнее получить представление, в первую очередь, о наиболее насыщенном архитектурными деталями главном фасаде здания. Выйдя, наконец, на площадь, и будучи еще поглощенным так долго находившейся в поле зрения постройкой, зритель еще делает несколько шагов, прежде чем увидит впереди себя, неожиданно возникший, огромный торжественный храм, являющий собой стержень всей композиции теменоса. И только приблизившись почти вплотную, он слева замечает вторую постройку – трехколонную сокровищницу, стоящую на одноступенчатом основании. Вот она едва ли остановит внимание зрителя. Скорее всего, он, на этом этапе восприятия ансамбля, остается к ней безразличным, он просто не успевает ее рассмотреть, всецело сосредоточив свое внимание на храме-доминанте. Однако, идя от храма и имея в поле зрения монотонную застройку начала Главной улицы, зритель вдруг обратит взгляд на эту маленькую ионическую сокровищницу, которой он пренебрег, подходя к храму. И это не случайно… Маленькая постройка – важнейший составляющий элемент, четко продуманный зодчими композиции. Его назначение – являться нюансным переходом от монументальности величественных зданий теменоса к низкой застройке жилых кварталов. Объем сокровищницы и ее архитектура должны были нивелировать масштабные величины построек, выводить зрителя из торжественной обстановки храмовой площади и вводить его в привычную будничную среду жизни улиц городища.


Рекомендуем почитать
Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Китай: версия 2.0. Разрушение легенды

Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.