Аргонавтика - [12]

     Бурных ветров прекращенье. Сразу Мопс ее понял.

     Вещий глас распознал он той птицы прибрежной.

     Тут погнала богиня ее, и она, вспорхнувши,

     На вершину кормы красиво изогнутой села.

1080 Мопс же Ясона, на мягких спящего шкурах овечьих,

     Тронул слегка, разбудил и слово тотчас промолвил:

     «Нужно тебе, Эсонид, подняться на эту вершину

     Диндима, столь крутого, чтобы молиться богине*

     Матери всех богов, пышнотронной. Буйные бури

1085 Скоро утихнут. Я слышал сейчас морской гальционы

     Крик; кружась над твоей головой, пока почивал ты,

     Все мне сказала она. От нее, от богини, зависят

     Ветры и море до самых глубин, вся земля и обитель

     Снегом укрытой вершины Олимпа. Пред ней отступает

1090 Сам Кронид, когда всходит она с гор к вышнему небу,

     Так и другие бессмертные грозной покорны богине».

     Молвил, и эта речь была желанна Ясону.

     Радостный с ложа он встал и сразу спутников поднял

     Всех поспешно. Лишь только они его обступили,

1095 Он им поведал пророчество Мопса, Ампикова сына.

     Тотчас все юноши, быков согнав со стоянки,

     Прямо направили их к вершине горы высочайшей.

     Прочие же, отвязав от «Священной скалы» все канаты,

     Вышли в Фракийскую бухту. А там, оставив немногих

1100 При корабле, на сушу сошли и тоже взобрались

     В гору. С горы они увидели, как под рукою,

     Макриадские кручи и Фракию всю, что напротив.

     Виден в тумане стал вход в Боспор и Мисийские кручи,

     А на другой стороне течение потока Эсипа,

1105 Город затем и долина Непейская Адрастеи.

     Стебель твердый лозы нашелся в лесу, там возросший,

     Высохший, старый. Они его срезали, чтоб изготовить

     Горной богине кумир. Его искусной рукою

     Вырезал Арг, и его на гребень горы поместили,

1110 Как полагается, скрыв под сенью дубов исполинских, —

     Эти дубы выше всех корнями в земле утвердились.

     Жертвенник после сложили из мелких камней, увенчали

     Листьями дуба его и жертву свершить поспешили,

     Многовладычную Диндимийскую мать призывая,

1115 Каждые девять лет Фригийской ее величают.

     Тития также с Киленом* совместно они умоляли —

     Только этим одним, согласным и сопрестольным,

     Право дается носить Идейской матери имя,

     Жившей на Крите средь тех чародеев Идейских,

1120 Коих когда-то, руками коснувшись земли Эаксийской,

     Нимфа Анхиала явила в Диктейской пещере.

     Много и долго молился Ясон на коленях, просил он

     Бури от них отвести и свершал возлиянье на жертву,

     Тлевшую на костре. Меж тем молодые герои,

1125 Лире Орфея послушны, с оружием в пляске кружились

     И ударяли мечами в щиты, чтобы в воздухе не был

     Слышен зловещий вопль, который над царской могилой

     Люди еще испускали. С тех пор постоянно фригийцы

     Бубнами и тимпанами славят Рею богиню.

1130 К чистым жертвам пловцов богиня сердце склонила, —

     Раньше сердясь на них, теперь явила им чудо.

     Дали деревья плодов без конца, и земля под ногами

     Вдруг сама по себе травой и цветами покрылась.

     Дикие звери, покинув свои берлоги и норы,

1135 Вышли на горы, махая хвостами. И чудо другое

     Рея свершила. До сей поры на вершине Диндима

     Не было вовсе воды, а теперь вдруг с жаждущей кручи

     Плеск зазвучал непрерывно. Источник зовут «Ясонийским»

     С тех времен и поныне кругом живущие люди.

1140 Пир был устроен тогда на горе по прозванью «Медвежья»

     В честь Великой богини. Многовладычную звали

     Рею они. С зарей же, ветры как только утихли,

     Остров покинули и на веслах дальше поплыли.

     Стали спорить они о том, кто самым последним

1145 Бросит весло, уставши грести. Ибо в полном затишье.

     Море разгладило волны и спокойно заснуло.

     Силою весел они подгоняли корабль, вверяясь

     Глади морской, и Арго так быстро по морю несся,

     Что Посидона проворные кони догнать не сумели б.

1150 Но вот на море зыбь поднялась под порывами ветра,

     Ветра, который с морских берегов в предвечерье повеял.

     Стали герои тише грести, сказалась усталость.

     Изнемогавших совсем подменил силой рук своих мощных

     Зевсов сын, он один тащил корабль крепко сбитый.

1155 Но когда миновали, стремясь к берегам Мисийским,

     Риндакийские устья* они и курган Эгеона,

     Из-под Фригийской земли вблизи на все это глядя,

     Тут Геракл, взрезая волны бурного моря,

     Переломил весло пополам. Сжимая обломок,

1160 С ним в руках на скамью неожиданно он повалился,

     Море другой поглотило обломок. Геракл, озираясь,

     Сел и молчал. Ведь руки его не привыкли к безделью.

     Час наступил, когда с поля идет садовник иль пахарь

     Радостно к месту ночлега, лишь об еде помышляя,

1165 И на пороге свои утомленно склоняет колени,

     Черные пылью и солнцем, взирая на стертые руки,

     Многие беды суля своему ненасытному чреву.

     В это время достигли герои границ Кианиды

     Возле Арганфонейской горы* и Киосского устья.

1170 Приняли их дружелюбно, прибывших гостями, мисийцы,

     Жители этой страны; и все, в чем нуждались пришельцы,

     Туши баранов и много вина, принесли им в подарок.

     После одни стали хворост сухой собирать, а другие,