Арфа королей - [117]

– Сейчас хотя бы чем-нибудь ее обмотай. На вот, держи.

Он протягивает мне носовой платок.

– А что это за здоровяк сегодня охранял Родана? Я его раньше не видела.

– Ты не слышала, что Горва прогнали? Он больше не состоит на службе у принца.

– Не из-за меня ли?

– Боюсь, что как раз из-за тебя. Он безрассудно пригласил тебя на танец в тот вечер, когда ты извинилась перед принцем. А на следующее утро потерял место, собрал вещи и уехал.

– Бедняга…

Меня будто ударили кулаком в живот. У меня не было времени по-настоящему подружиться с Горвом, но он был добрым человеком, делавшим неблагодарную работу. Всегда улыбался и относился ко мне с уважением.

– Надеюсь, найдет себе работу где-нибудь.

– После того, как его вышвырнули из дворца, это будет трудновато.

Арку ничего не говорит, и чем дольше тянется его молчание, тем больше меня одолевает чувство вины.

– Мы передали ему сообщение, не напрямую, но косвенно. Дали понять, что если он ищет похожую работу, то может отправиться в некое заведение к северу отсюда и обратиться к человеку, которого мы ему назвали. Кто знает, может, ты с ним еще встретишься. Что-то еще можешь сообщить, Кира?

Я пересказываю свой разговор с Тоссаком и его семьей. И хотя мне этого совсем не хочется, все же признаюсь, что почти рассказала о том, что Родан угрожал Ашллин, а то и бил сестру.

– Называть его я не стала. Я помню, что вы об этом говорили. Но девочке грозит опасность, а здесь, похоже, никто не готов что-то с этим делать. Тоссак и его жена – хорошие люди.

– Это не наше дело. И такая задача перед нами не стоит. О чем я говорил тебе и раньше.

– Но ведь это… неправильно.

И противоречит принципам Лебяжьего острова, к ко- торым относится и справедливость.

– Ты не можешь принимать участие в каждой битве в мире, – тихо отвечает Иллан, – со временем этому учится каждый из нас. Хотя и с большим трудом.

– Не высовывайся, – говорит Арку, – пусть все эти люди сами решают свои проблемы. И не нарывайся на неприятности до кануна Дня летнего солнцестояния. Не забывай, что мы встали на избранный тобой путь. А в роли лидера ты каждую секунду должна помнить о миссии, иначе все пойдет прахом.

– Хорошо, дядюшка Арт, – сквозь стиснутые зубы отвечаю я.

Арку не сказал, что мне делать, если не я, а эти люди сами станут меня искать. Я и правда провожу время подальше от посторонних глаз, сначала помогая прачкам Даны, хотя лодыжка не позволяет мне долго таскать ведра, потом сижу взаперти в комнате для репетиций, в которой на том месте, где раньше стояла арфа Брокка, теперь пусто. Что будет, если нам так и не удастся заполучить Арфу Королей и Верховному Барду придется играть на нашем инструменте? Может и ничего. Может, никто и не заметит подмены. Хотя мне так не кажется. Как бы мне хотелось, чтобы Эрнья более прозрачно намекнула нам на свои намерения. Я думаю, что настоящую арфу надо будет передать Верховному Барду непосредственно в ночь перед ритуалом, который, по всей видимости, состоится утром. А раз так, то для этого мне надо будет явиться к порталу, забрать Брокка с арфой и заблаговременно вернуться ко двору. Да еще так, чтоб никто не понял, что мы задумали.

Я пришиваю кукле волосы Ашллин. Делать это в присутствии прачек Даны нельзя – не хочу, чтобы пошли разговоры о том, чьи это локоны, а ведь меня об этом обязательно спросят. Поэтому занимаюсь этим на следующее утро в саду, где достаточно света. Чтобы я еще хоть раз шила настоящими волосами… Они то и дело ускользают, и сделать все аккуратно нет никакой возможности. Наконец, я заканчиваю, хотя у малыша явно косят глаза. А когда закрепляю нитку, из-под дуба появляется Ашллин и несется вверх по холму. Ее догоняют Брион и его младший брат Тадг. От бега у нее раскраснелось лицо, на нем – широкая улыбка. Под мышкой у девочки Клиэна.

– Ну как? Он готов? Я могу его подержать?

Она отдает Клиэну Тадгу, а я передаю ей то, что у меня получилось. Ашллин – сама нежность. Она проводит пальчиком по волосам куклы, касается чуть улыбающегося рта, поправляет поясок из плетеной веревочки. Она сажает его себе на колени, лицом от себя, и поворачивает, чтобы мальчик смотрел на холм.

– Здесь тебе ничего не угрожает, – шепчет она, – ничего-ничего. Видишь вон тот огромный дуб? Мы можем в любой момент на него забраться, и я покажу тебе свои сокровища.

Брион и Тадг, должно быть, входят в число тех немногих, кто знает о ее драгоценной шкатулке, иначе она не сказала бы этого при них. Я вспоминаю о пряжке от ремня в виде дракона. Показав ее мне, она сказала: «Мне ее подарил один мальчик». Догадаться, кто это был, совсем не трудно. Хорошо, что Ашллин ладит с этими ребятами. Если Тоссак будет продолжать в том же духе, думая о будущем, то в один прекрасный день она выйдет за кого-то из них замуж – не за одного, так за другого.

– А где его меч? – спрашивает Тадг, присматриваясь к кукле.

– Он ему не нужен, – твердо заявляет Ашллин.

– Какие смешные у него волосы, – замечает Тадг, – а где ты… ого!

Он смотрит на Ашллин, у которой над правой бровью, там где срезана прядка, явственно видна царапина.

– Это первая в моей жизни кукла, – говорю я мальчишкам, – чтобы сделать ее, мне пришлось приложить все свое старание.