Апокалипсис - [40]

— Правильно сделал, что ей сказал о его смерти.

— Думаешь?

— Да. Надежда — штука опасная. Погоревала и перестала, а жить в неведении — значит оплакивать потерю постоянно.

— Слушай, — Павел сделал паузу, — я вот о чем с тобой хотел потолковать.

— И о чем же?

— Ты какими судьбами-то тут оказался?

— А это важно?

— Да в принципе, — он пожал плечами, — не хочешь — не говори. Я что хочу тебе предложить. У меня людей не хватает. Точнее сказать, опытных. А ты, я вижу, один выживаешь.

— Приходится одному выживать. Теперь.

— Ну да, калач ты тертый. Короче говоря, предлагаю тебе остаться. Левобережные нас совсем притеснили.

— А чего не уйдете?

— Уйти? — у Павла округлились глаза.

— Да, уйти. Найти место поспокойней.

— Поспокойней? Это мой город, — он ударил себя в грудь. — Я тут родился, тут и сдохну. Это мои люди, и они никуда не уйдут. Тут их дом.

— Ясно. Ну, тогда нужно перебить левобережных.

— А я о чем толкую! Только людей у меня мало, — с грустью сказал Павел. — Да и не вояки они. Простые люди, которые хотят тихо и мирно жить.

— А разве сейчас можно?

— Что можно?

— Тихо и мирно жить?

— Не знаю. Но я на это надеюсь.

— Надежда умирает последней. Обычно вместе с тем, кто надеется. Я уже тебе говорил, что надежда — штука опасная.

— Помоги нам. Мне люди нужны. А сейчас трудно найти тех, кто помогает попавшим в беду, — прошептал Павел, смотря прямо в глаза Марсу.

— Ты про Ромку? — усмехнулся Марс.

— Ну да.

— Я просто дал ему шанс. Я не помогал. Ему повезло, что твои люди его вовремя обнаружили. Да и как ты вообще представляешь мою помощь? Пойти в лагерь к левобережным и покарать их всех огненным взглядом? Брось. Живите как живете. Если вы не способны творить большее зло, чем творят ваши враги, вы не победите. Ты уж поверь мне. А мне нужно идти дальше.

— Послушай, послушай меня. Я бы не просил тебя о помощи, но после того, как Хищник заключил союз с «Огненными братьями», нам не выстоять.

— Так уйдите, — вновь предложил Марс.

— «Уйдите, уйдите». Что ты заладил? Говорю тебе, моя́ земля это. Моя!

— Так и похоронят тебя на твоей земле вместе с твоими людьми, — сухо бросил Марс.

— Нужно было с этими фанатиками соглашаться. Долбаные «братья», етиху мать! Сейчас бы и оружием помогли, и продовольствием.

— Ну да. Только бы свободу забрали. Знаю я таких помощников. Повидал на своем веку. Раз под них ляжешь — больше не встанешь. Не дадут.

— Может, ты и прав. Только вот недавно к левобережным колонна приходила. Три военных грузовика с припасами и солдатами. Все в черном, как черти, в шлемах, вооружены до зубов. Думали уж, сомнут нас, но они только припасы оставили, а их головная машина так вообще без остановки город пролетела.

— Солдаты в черном, говоришь?

— Ну да, воины Черного легиона. А еще «Огненные братья» Хищнику координатора своего оставили. Все не в нашу пользу. Вот бы нам на них первыми напасть. Понимаешь?

— Координатора? А это еще кто? — пропуская все остальное мимо ушей, заинтересовался Марс.

— Это у «Огненных братьев» вроде проповедника. Ряженые в красных балахонах. Лапшу на уши вешают про истинную веру да про Млечный путь. А их солдаты меж тем режут людей, которые предпочитают независимость от их благ. Слушай, ты что, с луны свалился, что ли?

— Как-то не до них было до недавнего времени. Так когда, ты говоришь, они тут были, эти парни в черной униформе?

— Неделю назад примерно, может, дней пять. Роман как раз в разведке был.

— Мне нужно поговорить с ним! — вскочил Марс со стула и кинулся к выходу.

— Да куда ты?! Какое «поговорить»? Ты сам видел, в каком он состоянии. Дай ему в себя прийти.

— Я боюсь, что в нормальное состояние он уже не придет. Хочешь, чтобы я помог, — дай с ним поговорить.

В глазах Марса сверкнула звериная ярость, и Павел сдался.

— Хорошо. Ладно. Пойдем. — Оба вышли из комнаты. — Лиза меня убьет.

— Девчонка бойкая.

— Крестница моя. Да, характер у нее не сахар. Еще вот такой ее помню, — он оттопырил руку в сторону, показывая, какой маленькой она была. — После того как ее семья погибла, я слежу за ней, ну и за ее братом. Мы с ее отцом не разлей вода были. Да теперь что об этом говорить.

Лиза все так же сидела перед братом. Доктор листал потертую медицинскую книгу, опершись спиной о стенку. Увидев посетителей, он быстро захлопнул книгу, сунул ее под мышку и выпрямился.

— Жар не спадает, — словно оправдываясь, отрапортовал врач.

— Он говорить-то в состоянии? — поинтересовался Марс, подходя ближе к койке. Доктор только развел руками.

— Ты из ума выжил? — зашипела Лиза. — Он совсем плох, а ты приперся его допрашивать? Да кто тебе вообще такое право дал? — она вскочила со стула.

— Я дал, успокойся, — кашлянув в кулак, тихо сказал Павел.

— Что?! Я в шоке! — фыркнула она и сделала несколько шагов вперед, остановившись перед Павлом, словно перед огромной скалой.

— Так нужно.

— Для кого? Для нас? Для тебя? Или для него? — Она осмотрела Марса, кривя личико. — Да ты его вообще не знаешь. Такое ощущение, что главный он, а не ты. Бегаешь тут перед ним на задних лапках.

— Он брата твоего спас.

— А ты его похоронил!

— Так надо было! — Павел повысил голос, давая свободу действий Марсу.