Апокалипсис - [111]

Марс прошелся, наблюдая за бойцами, занятыми повседневной рутиной. Люди относились к нему по-разному: одни верили в его предназначение, другие сомневались. Однако его присутствие даже у скептиков поднимало боевой дух. Сам же Марс хотел только одного — поскорее найти Катю и уйти куда-нибудь подальше, туда, где про него никто не знает.

Павел не замечал его, словно Марс был пустым местом, разговаривал только со своими подчиненными, а с ним — лишь короткими дежурными фразами, да и то показывая всем видом, что общаться им незачем. Но разве это Марс убил Лизу? Нет. Это сделали люди Князя, с которыми Павел сейчас так любезничал, будто бы они ни в чем не виноваты.

Поежившись, Марс расчистил ногой снег на бетонном полу, сел, оперся спиной о кирпичную кладку и прикрыл глаза.

— Спишь, что ли? — перед ним стоял Павел и строгал ножом сухую ветку.

— Похоже, задремал.

— Пойдем.

— Куда?

— Куда нужно. Вставай, — он отбросил ветку и покрутил нож в руках. — Пошли.

Марс подчинился. Они спустились в полуподвальное помещение. Тут было намного теплее, чем снаружи. Тускло горел костер, вокруг сидели люди. Кто-то разогревал банки с консервами, кто-то уже ел. Всего Марс насчитал двенадцать человек и усмехнулся про себя. Двенадцать. Словно апостолы, а он их Учитель. Какая чушь.

— Замерз как бобик, пока лазил по снегу. Можно сказать, со смертью играл, два раза чуть на их посты не напоролся, — говорил парень, снимая с себя промокшие от снега ботинки и ставя их поближе к костру.

— Ты не стой, проходи, — Павел пихнул легонько Марса в спину.

Тот невольно пошел вперед и сел неподалеку от огня. Увидев здоровяка с мессией, люди насторожились, а тот, что говорил, замолк. Кто-то поднялся и поклонился, кто-то махнул рукой, но напряжение все же оставалось, пока не вступился Павел:

— Продолжай. Он с нами.

— С кем это с вами? — тихо произнес Марс и поднял на него взгляд.

— Я не думаю, что тебе нравится быть марионеткой Ярослава. Ты что-то совсем руки опустил. Раньше ты был другим, более самостоятельным и решительным. За тобой хотелось идти хоть на край света, — он протянул Марсу разогретую банку и нож. — А ты, Муха, продолжай.

— Ну, так я говорю… — Парень кашлянул в кулак, медленно снял с себя повидавшую на своем веку, когда-то белую куртку и, поддев ее палкой, закрепил для просушки почти над костром, сам подвинулся ближе к жару, вытянул руки. — Короче, у них там явно что-то неладное. Стоят лагерем, никуда не движутся. Бойцов у них тьма. Я столько народу уже лет пятнадцать не видел.

— Ну и сколько? Тысяча? Две?

— Какая тысяча?! Дурак, что ли?! Тысяч десять, не меньше! Техника разная. Бэтээры даже есть. Они нас, как букашек, прихлопнут, мы и пискнуть не успеем. Куда нам с вилами на их броню?!

— Так они если и попрут, то не сюда и не на нас. А там ребята Князя их встретят. Они тоже не лыком шиты. И гранатометы, и мины есть. Подходы зря, что ли, минировали? Ты от темы не отходи.

— Ладно. Короче, я, пока в полях лазил, слышал один интересный разговор. — Парень выдержал театральную паузу. — Слышал я, что генерала завалили. И скорее всего, об этом знаю не только я. Такую тайну не скроешь. Князь, наверное, Демьяна именно поэтому к себе вызвал так срочно.

— Брехня! Чушь собачья! — возразил хриплый голос из-за костра.

— Да я говорю, что слышал. А слышал я это вот этими ушами, — Муха указал пальцем на свое ухо. — Я в засаде сидел метрах в трехстах от их лагеря, в кустарнике. Зарылся, значит, я с ночи еще в снег по самое не балуйся и наблюдаю в бинокль. Тут слышу — шорох позади меня. Ну все, думаю, прощай, моя жизнь никудышная. Спалили. Сам руку на ствол и затих. Жду, значит. Слышу голос, потом второй. Я притаился, сижу, почти не дышу. А они между собой болтают. Стоят так вразвалочку и ничего не боятся, словно у себя в Новом Риме.

— Ты ж сказал, что они сзади были? Как ты их увидел-то?

— Так я просто гипотетически.

— Ты давай без «гипотетически», не сказку рассказываешь.

— Ну, один другому и говорит, что генерала убили. Якобы кто-то из них должен новым генералом стать во главе легиона, и что все дело затягивается, так как нет гонца с благословением от Александра. Мол, со дня на день должна состояться присяга. Короче, смысл в том, я понял, что медлят они с нами, так как нет командира у них сейчас. Потом они мимо меня прошли. Один — в красном шлеме, другой — в белом камуфляже. А как чуть смеркаться стало, так я и назад, восвояси.

— Чушь это все полная! — темный силуэт поднялся из-за костра и сделал несколько шагов вперед. Огонь осветил человека небольшого роста, сухого телосложения, в невзрачных лохмотьях. Изуродованное лицо рассекал наискось глубокий шрам. Вместо срубленного носа остались две уродливые дырки. Правого глаза не было. Сросшаяся неровно щека зияла желтыми зубами, а сам шрам уходил по шее и скрывался под шерстяным свитером. Марс пристально смотрел на незнакомца, который выглядел как живой мертвец, прошедший последний круг ада.

Поднявшийся приблизился почти вплотную к парню, принесшему новость, склонился над ним, словно смерть, и прохрипел:

— Его нельзя убить.

— Да что ты несешь, Мертвец? — Муха с улыбкой сделал жест окружающим — мол, калека не в своем уме.