Аойя - [18]
Открыв глаза, он увидел, что Гей чистит ногтями свои щетинистые волосы, в которые забралась маслянистая нефть.
— Правда, хорошо прокатились? — окликнул его Гей, продолжая, как скребницей, царапать свою шерсть.
— Да, — согласился Андрюша. — Хороший костюм выдумали здесь.
— Плох ли! У нас здесь все хорошо! — с гордостью сказал Гей. — Вот если бы ты снял с твоих ног эти бутылки и попробовал пройтись по этим камням, так от подошв твоих одни бы угольки остались. Смотри ка!
Гей плюнул на камень: слюна зашипела, как масло на плите, обращаясь в пар.
Андрюша убедился, какая страшная жара царила на этой глубине земли — его золотая пластинка гнулась, как воск — и только стекловидная одежда спасала его тело.
— Да, — сказал снова человечек. — У нас здесь очень, очень хорошо! — и нежно вздохнул, лаская рукой раскаленные камни.
— И металлы у нас крепкие, и огонь горячий, и вся земля-мать под руками, — каждый вздох ее слышен.
По глазам человечка Андрюша увидел, как тот глубоко любит свою мрачную родину, гордится и радуется ей.
Меченосец-рыба, наверно, также любит глубины вод, как Гей свои подземелья, как Андрюша и Катя любят зеленеющие поля и леса, небо и солнце их надземной родины.
— Мы теперь совсем близко, — прервал его размышления Гей, — пойдем!..
Стали попадаться драгоценные камни — они сияли из грунта своими гранями. Изумруды, рубины и много других неизвестных мальчику камней казались цветами волшебного сада.
В это время пронесся протяжный звон, будто великим постом к обедне зазвонили.
— Ну вот, — сказал Гей. — Царь за обед садится. Придется обождать. Отдохнем покуда.
Сидели довольно долго…
— Гей, дружок! — крикнул кому-то вверх человечек и поманил пальцем.
Подняв лицо, Андрюша увидел на сводах человечка, шедшего головой книзу, как муха на потолке.
На зов Гея человечек, который был ему под пару, быстро спустился по стене к сидящим.
— Дедушка прислал к хозяину жителя наружного на поклон, — сказал Гей. — Скоро ли можно туда?
— Царю-хозяину губы вытирают! — скороговоркой выпалил человечек и тем же путем исчез, головой вниз пробежав над сидящими.
— Как это он ходит? — спросил Андрюша.
— Ты, белый, словно из деревни приехал! — воскликнул Гей. — Ходит он, как и мы с тобой!
— Головой-то вниз?!
Человечек, видимо, даже рассердился на последний вопрос.
— Чудак ты большой, какой же тебе тут низ, раз мы в середке земли находимся!
И взяв его за руку, Гей прогулялся с мальчиком по стенам и по сводам.
Когда они были на сводах, место, где они сидели перед этим, оказалось потолком, когда они шли по стене — стена оказалась полом.
Пробежал второй человечек и объявил, что царю руки моют.
Наконец, раздался звон, будто забарабанили в разбитые чугуны…
— Теперь пойдем! — сказал Гей.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ,
о чудесной жизни Земли, о мудрости доброго Царя, дающего свободу друзьям нашим
Едва приятели завернули за выступ, как перед Андрюшей развернулось невиданное до сей поры зрелище.
Он очутился в огромном алмазном гроте, сияющем всеми цветами, от голубого, небесного цвета до желтого, подобного чистому липовому меду.
В глубине грота на таком же алмазном троне сидел подземный царь и держал в руках драгоценный шар, сверкающий, как солнце.
Когда зрение привыкло к сиянию, Андрюша поражен был чудесами, которые происходили снаружи и внутри этого шара.
Это была сама Земля! На поверхности зеленели леса и поля, текли реки в песчаных отмелях и впадали в моря; горы и долины бороздили лицо Земли; в океанах отражались проходящие облака и звезды. Пробегающая по шару тень была сменою дня и ночи. Внутри шар прорезывался каналами, в которые то врывались потоки воды, то струи огня сменяли их, выбрасываясь на поверхность. Каналы направлялись вовнутрь шара к его середине, где было сердце Земли, которое билось и трепетало, как птичка.
К удивлению своему Андрюша заметил, что его собственное сердце билось одновременно с земным.
Царя окружали подземные мудрецы и неустанно следили за переменами, происходящими снаружи и внутри драгоценного шара, и делали отметки в золотых книгах, сравнивая то, что уже было, с наступившим.
В этом алмазном доме было тихо, и только время от времени раздавались замечания ученых, плохо понятные Андрюше:
— На солнце упала комета…
— Каналы работают усиленней…
— Это действует на сердце Земли…
Наконец царю доложили об Андрюше; он велел подвести его к себе и обратился к нему:
— Слышал о тебе любезные вещи от нашего верного слуги — дедушки Вулкана Первого. Скажи мне, сынок, доброй ли волей проник ты в наше царство и знаешь ли, что отсюда не выйдешь?
— Добрый царь, — отвечал Андрюша, — зла я никому не хочу, пусть и мне его не делают! Я счастлив от всего того, что здесь увидел, оно помогло мне переносить печальную судьбу, лишившую солнечного дня меня и моего друга — Катю. Увидев твои владения, я еще больше полюбил Землю. Хорошо, я останусь здесь, но кто же расскажет другим детям о том, что я нашел здесь, чтоб и они все полюбили мать-Землю?
— Надо любить Землю, — словно про себя проговорили мудрецы в один голос.
— А еще, добрый царь, — продолжал Андрюша, — хорошо, ты исполнишь твой мудрый закон, мое тело станет красным от огня и маленьким от давления металлов, я буду ковать моим молотком, как и все твои верные работники, я забуду как светит солнце, как шумит лес, но, добрый царь, что станет с моей подругой? Уже и теперь ее лицо побледнело, и погас блеск ее глаз, а скоро подземная жизнь и совсем сломит ее силы! Ведь ей надо дышать свежим воздухом и резвиться на солнышке, потому что она моложе и слабее меня… Позволь тогда спасти ее, отвести на поверхность, а я возвращусь сюда, чтобы исполнить твою волю!».
