Анубис - [26]

— Пластиковая масса? Рестораны заказывают ее для ланч-боксов. Если поставщик один и тот же, какие-то ящики могут и не проверить.

— Да, — подтвердил Лаудер. — У этих двоих в сумках около четырех килограммов. Ходячие бомбы.

Огненная точка впереди остановилась, а потом при их движении начала приближаться и расти. Расстояние сокращалось, хотя оставалось довольно приличным, чтобы не бояться быть услышанными.

— Может, взять их сейчас? — обеспокоенно предложил Гейл, кивая на диггеров и забыв, что в темноте этого не видно. — Вывести обратно через верхний коридор и допросить? Пусть назовут имя заказчика.

— Вряд ли они его знают. Есть подозрения, что он дрифтер.

— Тот же дрифтер, который взорвал Президиум?

— Не исключено.

Гейл задумался. В Рамзесе дрифтеров полно, выступить в криминальной роли мог любой, но тогда велика и вероятность, что диггеры его не видели, как не видели Анубиса его агенты. Сам Гейл им точно не показывался бы, используя для связи и инструкций технику.

— Вытащите батарейку из часов, — тихо сказал он Лаудеру.

Не задавая вопросов, тот расстегнул ремень и отбросил часы в сторону. Гейл непроизвольно проводил их взглядом — может, потом удастся найти? Но Лаудер за затылок развернул его голову вперед, и о часах пришлось забыть.

Кем бы ни был таинственный заказчик, дураком его назвать было нельзя — в проем неожиданно ударил свет от прожекторов кара, стоявшего до той поры в темноте без опознавательных знаков. Лаудер встал к стене и увлек за собой Гейла, обоим пришлось замереть на месте. Стены хода, в которых диггеров ждал сообщник, не давали никакого прикрытия даже для коротких перебежек. Единственной защитой от обзора оставался небольшой выступ, с которым секции тоннеля стыковались друг с другом. О том, чтобы обойти его незаметно, нечего было думать. Фигуры диггеров с грузом удалялись по тоннелю в направлении света, теряя теневые контуры на полу, как коматозные души в триллерах. Факел они бросили за ненадобностью. Кар нетерпеливо гукнул им коротким сигналом.

— Слишком далеко? — Лаудер кивком указал на машину.

— Я возьму.

Лаудер развернул его спиной к себе и пропустил руки у него под плечами, соединяя ладони на задней стороне шеи Гейла — полевой захват, применяемый в отсутствие кресла, чтобы дрифтеру в отключке не валиться мешком на пол. Ощущения были новыми. Тед делал это по-другому, нагибая его голову вперед, но у Лаудера получилось удобнее — он не сцеплял пальцы и давал шее свободу лежать на опоре. Мысль о Теде мелькнула и пропала, как будто в этот раз действительно была мыслью о чем-то постороннем.

— Срисуешь заказчика — возвращаешься, — сказал Лаудер ему в макушку. — Понял меня, Головастик? Без самодеятельности.

— Понял.

— Тогда пошел.

Имплант ожил, далекая машина засияла в темноте электрическими цепями, как праздничная карусель в парке аттракционов. В дрифте нет эмоций, поэтому Гейл без всякого расстройства просто отметил, что выполнить задачу быстро не удастся. При нормальных условиях работы дрифт-кресло создавало нужные мосты, по которым можно было скользить к цели, но кар был слишком примитивен, чтобы имплант мог издалека подцепить его линии.

Гейл активировал код изменения параметров декодера — вместо радиальной структуры, висящей в пустоте подобно медузе, он заставил его вытянуться. Медуза втянула отростки, превратилась в линию и нагнала пад одного из диггеров. Лишенный сейчас связи, как все приборы во время блэкаута, пад был доверху набит играми и порнографией, справочник контактов состоял из кличек и нецензурных характеристик. Гейл опустошил его батарею и использовал как трамплин, чтобы выстрелить себя к конечной цели.

Когда диггеры доковыляли до машины, управляющая консоль кара уже приняла Гейла в свои системы. Правда, поживиться оказалось нечем. Двусторонний видеорегистратор на потолке был не просто отключен, а скручен физически: снят с крепления и брошен на сиденье. Данные на машину неоспоримо свидетельствовали, что она принадлежит прокатной сети, известной по всему Аяксу, навигатор тоже чист, как слеза младенца. Значило ли это, что водитель подстраховался от нападения других дрифтеров, или являлось простой мерой безопасности, сказать было нельзя. Панель кара предусматривала связь с диспетчером проката на случай поломки, поэтому оснащалась встроенным микрофоном. Микрофон был исправен. Гейл подумал, что работа дрифтера только в училище выглядит интересной, на практике она означает «молчать, смотреть и слушать». Сказал бы кто-нибудь при поступлении…

— Как договаривались, — услышал Гейл голос длинного диггера. — В целости и сохранности.

— Сначала проверю.

Голос заказчика был на редкость писклявым и дребезжащим, словно тот подражал придурковатым мультипликационным героям. Гейл знал этот звук.

Гелий.

Разреженный инертный газ сжимает голосовые связки, в училище это было одной из любимых шуток после крупных государственных праздников, отмечавшихся с большим количеством шаров в актовом зале, — подышать гелием. Самый простой способ изменить голос. Похоже, водитель боится быть не только увиденным, но и узнанным по звуку. Кем? Кто его может знать в этих катакомбах? Хотя если он сам дрифтер, то подозревает не людей, а технику.