Антропологические традиции - [56]
История нидерландской физической антропологии отчетливо уходит корнями в XVIII в. Описание «иных» рас и различий между человеком и приматами публиковалось такими нидерландскими врачами, как Бонтиус (Bontius), Восмаер (Vosmaer) и Кампер (Camper). Нидерландские ученые прославились тем, что представили анатомические описания приматов по описаниям Бюффона (Dougherty 1995, 1996). Работа Петруса Кампера о «лицевом угле» у человека и орангутанга получила международное признание (Meijer 1999, 2004). Нидерландский священник-протестант Мартине (Martinet) провел исследование в собственной стране (измеряя рост мальчиков в Амстердаме в течение нескольких лет в период с 1770 по 1776 г.), результаты которого он изложил в своем труде «Катехизис природы» («Catechism of Nature»), вышедшем в 1777–1779 гг. (см.: Roede 2002).
С 1780-х годов такие историки, как Энгельберте (Engelberts) и Мартинус Стюарт (Martinus Stuart), также стали обращать внимание на этнографические детали. В 9-томной истории мира Мартине сделал попытку примирить данные о разнообразии наций, обычаев и манер с библейской хронологией (Ensel 1994, 2002). В критической манере, противопоставляя свою позицию подходу ОИК, писали свои труды Титзинг (Titsingh) — о Японии, Стедман (Stedman) — о Суринаме и Хаафнер (Haafner) — о Южной Индии и Цейлоне.
Упразднение ОИК в 1798 г. стало началом нового периода, когда вопросы торговли уступили место проблемам образования государств (Ellen 1976; Hüsken et al. 1984). После создания в 1813 г. Нидерландского королевства нидерландские колонии восстановили свою значимость. В 1830 г. Р. ван де Кастеле (van de Kasteele), директор Королевского кабинета древностей в Гааге, выступил с идеей учреждения общей этнологии (volkenkunde), которую он противопоставлял региональной этнографии. Этнография вышла на первый план в контексте нового интереса к колониям в 1830-х годах. Когда в 1836 г. была создана первая кафедра для подготовки колониальной администрации при Королевской военной академии (КМА) в Бреде, это была кафедра по географии и этнографии Малайского архипелага. Однако строгая цензура периода 1830–1870-годов, замедлила развитие этнографии в Ост-Индии.
В Лейдене в 1837 г. был основан этнографический музей — Японский музей. Его основателем стал фон Зибольд (Siebold), немецкий врач, работавший на нидерландской службе в Дешиме (Япония). Это стало началом Национального музея этнологии (RMV), одного из старейших этнологических музеев мира (Van Wengen 2002).
С 1843 г. курсы подготовки колониальных чиновников по индологии (Indologie) стали включать этнографию как самостоятельный предмет. Эти курсы сначала вводились на уровне среднего специального образования в административных школах Суракарты на Центральной Яве (1832–1843 гг.), Дельфта (1843–1900 гг.) и Лейдена (1864–1891 гг.). Позднее их стали включать в программы в Лейденском (1902–1956 гг.) и Утрехтском (1925–1955 гг.) университетах. В Батавии (сейчас Джакарта) существовали курсы по индонезийским языкам, истории, географии, исламу, колониальному и обычному праву, а также по этнографии (volkenkunde). Как правило, однако, подготовка колониальных чиновников осуществлялась не в колониях, а в Нидерландах. Аттестационные программы для юристов по ост-индскому праву («Indisch recht», или «East Indies Law») действовали как в Нидерландах, так и в нидерландских Ост- и Вест-Индии[44].
Из-за того, что этнография уже на раннем этапе стала частью программ подготовки колониальной администрации, общая этнология столкнулась с трудностями институционализации как независимой дисциплины. Первая университетская кафедра этнологии была основана в Лейденском университете в 1877 г. и считается одной из старейших кафедр, посвященных предмету социально-культурной антропологии, в мире[45]. Однако кафедра в Лейдене была основана как кафедра региональной этнологии и носила название «География и этнография нидерландской Ост-Индии» («Land- en Volkenkunde van Nederlandsch Oost-Indië»). Первым эту кафедру возглавил П. Вет (Veth); он руководил ею с 1877 по 1885 г.[46] Основание этой кафедры П. Ветом стало важным шагом, так как до того времени этнография была лишь частью программ подготовки колониальных чиновников и юристов. Г. Вилькен, преемник П. Вета, превратил этнологию в дисциплину, занятую сравнительными эволюционистскими исследованиями Индонезии, что позволило ей перейти к следующей фазе развития.
Кафедры, посвященные предмету общей антропологии, стали возникать с начала XX в. В 1907 г. кафедра volkenkunde (этнологии) возникла в Университете Амстердама. Ее возглавил С. Штейнмец (Steinmetz), который получил подготовку в Лейдене. По контрасту с Лейденом и Утрехтом, поступавшие в университет в Амстердаме были в основном студентами-географами, и такая ситуация сохранялась вплоть до конца Второй мировой войны. Для таких студентов Штейнмец разработал особую область исследований, которую он назвал социографией
Учебник «Что такое антропология?» основан на курсе лекций, которые профессор Томас Хилланд Эриксен читает своим студентам-первокурсникам в Осло. В книге сжато и ясно изложены основные понятия социальной антропологии, главные вехи ее истории, ее методологические и идеологические установки и обрисованы некоторые направления современных антропологических исследований. Книга представляет североевропейскую версию британской социальной антропологии и в то же время показывает, что это – глобальная космополитичная дисциплина, равнодушная к национальным границам.
В монографии на основе широкого круга источников и литературы рассматривается проблема присоединения Марийского края к Русскому государству. Основное внимание уделено периоду с 1521 по 1557 годы, когда произошли решающие события, приведшие к вхождению марийского народа в состав России. В работе рассматриваются вопросы, которые ранее не затрагивались в предыдущих исследованиях. Анализируются социальный статус марийцев в составе Казанского ханства, выделяются их место и роль в системе московско-казанских отношений, освещается Черемисская война 1552–1557 гг., определяются последствия присоединения Марийского края к России. Книга адресована преподавателям, студентам и всем тем, кто интересуется средневековой историей Поволжья и России.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.